– Потому что дура, – процедила я сквозь зубы.

Девочки переглянулись и замолчали. Видимо, возразить на это им было нечего.

Поворот на Березкино появился перед машиной как-то неожиданно. Я так сильно рвалась сюда со вчерашнего вечера, что сейчас просто растерялась. А если Лёня меня выгонит? А что, если…?

– Приехали, – прокомментировала Клавка, когда мы оказались у ставшего мне родным дома.

Я быстро выбралась из машины, не забыв про Пушистика, и со всех ног ломанулась к калитке. У входа в дом нас уже ждал Градов. Он недобро зыркнул в мою сторону и поманил за собой. Пушистик, узрев этого парня едва не слетел с моих рук, а когда я не пустила, изобразил глубокий обморок.

– Сюда, – указал Градов на дверь спальни.

Я, сбросив ботинки и пихнув Клавке в руки полуобморочного Пушистика, побежала туда, расстегивая шубу, которую бросила куда-то на пол.

Лёня лежал на кровати спиной к двери. Руки его были привязаны к спинке кровати толстой веревкой, белье выглядело грязным, да и сам он… Волосы свалялись в колтуны и… Господи, каким же он был худым. Ребра торчали даже сквозь потертую футболку.

– Развяжи его, – потребовала я у Градова, когда поняла, что Клыков без сознания. Зачем они его вообще связали? Парень кивнул, подошел к кровати и одним движением разрезал веревки удлинившимися когтями. Росомаха, блин! – Ему, наверное, нужен врач, – я подошла к кровати.

– Врач тут не поможет. Ему твое тепло нужно, – покачал он головой.

Черт! Когда уже все здесь прекратят говорить загадками.

– Что конкретно мне нужно сделать? – Потребовала я ответа.

– Ты должна касаться его. Кожа к коже. Хоть за руку держи, – вмешалась вошедшая в комнату Клавка, и так зыркнула на Градова, что тот быстро ретировался из комнаты. – Твою собаку я оставлю здесь. Еда на кухне, но не пытайся его кормить, пока он не придет в себя. Это бесполезно. Сейчас очень важно твое присутствие рядом с ним.

Я растерянно осмотрелась. К своему удивлению, обнаружила свою почти дописанную картину, стоящую у окна так, чтобы на нее падал дневной свет. Лучший обзор, если смотреть с кровати.

– Просто касаться? – Переспросила я.

– Да, – Клавка кивнула, – пока не очнется. – Она положила Пушистика на пол и вышла из спальни.

Я еще немного постояла, задумчиво глядя на лежащего на кровати Леонида. Вот я дура! Ему же плохо. Нужно торопиться. Я быстро разделась до нижнего белья, чтобы контакт был более полным. Затем схватила с подоконника нож для бумаги, которым привыкла счищать засохшую краску (оставленные мной вещи так и лежали на своих местах), и срезала футболку с тела Клыкова. Отбросила получившуюся стряпку на пол, взяла одеяло, лежащее на стуле, и набросила его на Лёню. Сама забралась под одеяло и прижалась к его спине. Стоило обнять его, забросить ногу на его бедро и прижаться щекой к его плечу, как меня окатило волной какого-то запредельного счастья. Вот теперь я ДОМА! Я пришла в то место, которое так долго искала, и не чаяла найти. И плевать, что лежащий радом со мной мужчина не мыт, не чесан… Главное, что он МОЙ! Продолжение меня самой. Отмою, откормлю. Иннофунтия нужно только обратно вернуть, не то на моих харчах ни один мужик долго не протянет.