Он посмотрел на неё. Она покачала головой – нет, не было!

– Я бы знала, – сказала она. – Мне бы сообщили. Никто не собирался тебя там запирать, правда, Вася.

– Откуда ты знаешь! Ах, ну да, я всё время забываю! Кант с Бесселем стоят на страже законности и порядка!.. И ясновидящая Антипия с ними!..

Он поднялся, толкнул Муру и стал ходить по комнате.

– И что? – спросил он, остановившись. – Зачем мне его показали, этот потайной ход?

– Я не знаю, – призналась Мура. – Только ты сам можешь ответить на этот вопрос.

– Как на него ответить?! – крикнул Меркурьев. – Там никого не было, понимаешь ты это или нет?! Никто ничего мне не показывал!

– Вася, – попросила Мура. – Ну не злись ты так! Подумай хорошенько. Огонь на башенке горел?

– Горел, – рявкнул Василий Васильевич.

– Дверь в потайной лаз была открыта?

– Открыта!

– А потом не оказалось ни огня, ни лаза, правильно?

– Правильно!

– И как это объяснить? – неожиданно спросила Мура.

– Не знаю. Никак. Там ещё играла музыка и пахло кофе. Я думал, эти козлы наверху развлекаются!..

– Кто-то развлекается, – согласилась Мура. – Но не козлы.

Меркурьев протянул ей руку и помог подняться с пола. Мура сочувственно поцеловала его в щёку. Он тоже её поцеловал – совсем не так, как хотел, совсем не так, как придумывал полночи.

– Потайной ход, – пробормотал Василий Васильевич. – Покойный Ванюшка был человек… корпулентный. И, насколько я понимаю, без фантазии. У таких, как они с Саней, фантазии обычно не бывает.

– Саня совсем другой, – заметила Мура, Меркурьев отмахнулся.

– Столкнуть его оттуда было, наверное, довольно сложно. Как столкнёшь-то? Он бы сопротивляться стал, и неизвестно, кто вышел бы победителем. Убийца поднялся по тайной лестнице. Ванюшка о ней не знал. О ней вообще никто не знал. Убийца поднялся и застал его врасплох.

– Значит, убийца о лестнице знал, – заключила Мура.

– И что нам это даёт? – осведомился Василий Васильевич. – Зачем мне знать, есть потайной ход или нет? Какой вывод я должен из этого сделать?

Мура молчала, Меркурьев ходил туда-сюда.

– Вывод такой, – сказал он, остановившись. – О потайном ходе могли знать только местные, то есть Захарыч или Нинель. Убил кто-то из них? Зачем? Чтобы не продавать дом? Никто не заставлял их продавать!

– Это Виктора Захаровича никто не заставлял, – произнесла Мура задумчиво. – А Нинель всей душой против продажи.

– И что из этого? – опять рассвирепел Василий Васильевич. – Подумаешь!..

Он подошёл к ней, взял за плечи, посмотрел в глаза и попросил слёзно:

– Мурочка. Кисонька. Скажи мне, кто со мной шутит все эти шутки? Ну, хорошо, допустим, Кант и Бессель отираются где-то рядом. Допустим, я поверил, примем это за рабочую гипотезу. Хотя это бред, бред! – вдруг закричал он и опять притих. – Но ведь на маяке балуются не Кант и не Бессель!..

Мура отрицательно покачала головой – ни тот, ни другой не балуются на маяке, она согласна!

– Тогда кто? Кто открыл дверь на потайную лестницу? Кто слушал струнный квартет? Кто кофе пил, а?!

Мура вдруг сильно покраснела, словно он спросил её о чём-то очень интимном.

– Я могу тебе показать, – прошептала она, не поднимая глаз. – Но не сейчас, Вася. Сейчас не получится.