Саша! Этот альбом дарю на память о замечательных днях в стране Финляндии, где мы и познакомились.

Желаю наилучшего всего в наступившем 2000 году!

От автора и фотографа.

В Доме актера по всем коридорам, а их там километры, развешаны фотографии – как изобразительная летопись нашего многострадального дома. В основном это работы Плотникова. Он как всякий большой художник страшно дорожит своими негативами и никогда ничего не дарит. Как-то в Петербурге, в Выборгском дворце культуры, когда я готовился выйти на сцену в спектакле «Орнифль», в гримерную вошел Валера и торжественно поставил на столик мою фотографию в изящной рамочке размером 30х40 сантиметров (для несведущих на правах рекламы сообщаю, что в фойе Выборгского дворца перед каждым крупным гастрольным мероприятием Плотников демонстрирует и продает свои работы). Валера сказал: «Это тебе. Я расписался, распишись и ты». От неожиданности я его поцеловал и в слезах ушел играть спектакль. Когда вернулся в гримерную, портрета не было. Оказывается, он удачно его продал, потому что совпали три обстоятельства: автограф автора, автограф портрета и сам герой, которого можно было увидеть на сцене.

Кстати, я у Валеры на фотографиях всегда с рюмкой и закуской. Это хамство, потому что у меня кроме рюмки есть еще другая профессия. Он это всегда игнорировал. Но я не обижаюсь. В его альбомах идут подряд портреты гениальных писателей, художников и актеров, и для вздоха и оттяжки они периодически чередуются со мной при пол-литре. В этом – элемент моей надежды на бессмертие.

Когда думаешь о Валере, возникает ощущение фундаментальности и стойкости характера. Я знаком с ним много лет и не помню, чтобы он хоть раз изменил себе.

Шуре Ширвиндту – с любовью без коварства.

Очень хочется пополнить произведение людьми, которые интеллигентностью, умом и образованностью выгодно отличаются от автора. К таким относится Аркаша Ваксберг и еще, пожалуй, пара человек, которые, к сожалению, в этой книге не присутствуют.

Глубокоуважаемому Александру Анатольевичу Ширвиндту – от поклонницы Вашего таланта и Вашего взгляда на вещи.

Я поймал себя на мысли… Прекрасное, кстати, выражение. Как это понять? То ли употребляющий его первый раз в жизни мыслит, то ли у него такой склероз, что нужно ловить себя в момент, когда случайно влетела мысль. А выражение очень ходкое. В общем, я поймал себя на мысли, что, перелистывая страницы подаренных книг (сейчас написал глупость: ничего я не перелистывал, а просто читал автографы), натыкаюсь на послания людей, с которыми либо вообще не был знаком, либо был знаком шапочно. И я подумал: чего о них писать, если я их лично не знаю (хотя сейчас очень модно рассуждать о том, в чем ничего не соображаешь). А потом решил, что это нерентабельно, так как вся жизнь строится на рекламе и саморекламе, и что же я буду упускать возможность прорекламировать неожиданно хорошее отношение к себе замечательных людей, с которыми почему-то незнаком или знаком шапочно.