– Ни хера у тебя не выйдет, Джонни Марабу! – зашипел я. – Мы с Сэнди знаем о твоих гнусных планах. Мы знаем, что ты хочешь уничтожить цвет, звук, веселье и радость, сопутствующие…
Слова застревают у меня в горле, когда крупная хищная птица выходит из тени.
Сэнди подался вперед, а я стою как вкопанный. На щеке я чувствую что-то мокрое и холодное. Пахнет духами, фу ты
а
а
а
что за на хуй
– Я знаю ты почувствовал это, Рой.
Мой маленький спящий принц…
корова бешеная, опять приперлась…
– Уверена, ты почувствовал, ты ощутил мой поцелуй.
Патриция. Блядь. Нашла себе игрушку, мандавоха.
– Знаешь, что я об этом думаю, Рой Стрэнг? Я думаю, тебе необходимо почувствовать, что ты кому-то нужен, что тебя любят. Впусти меня, Рой. Впусти всех нас. Ты окружен любовью, Рой. Твоя семья, твои друзья. Впусти нас.
ПОШЛА ТЫ НА ХУЙ, МАНДАВОХА!
ГЛУБЖЕ
ГЛУБЖЕ
но не слишком глубоко.
Чтоб не оказаться опять на грёбаной аллее лицом к лицу с Марабу. Рано еще. А пока… в тот вечер я не пошел с Тони в паб вслед за папой и мамой. Я спокойно сидел, наслаждаясь редким ощущением, что дом предоставлен мне одному. У меня было время подумать.
На работе у меня возникли небольшие проблемы. Эта корова Хэтэвэй стала выступать по поводу моих связей с кэжуалсами. Меня повязали и оштрафовали за участие в небольшом, на мой взгляд, махаче, который газеты окрестили «уличными беспорядками». Хэтэвэй вызвала меня в кабинет Колина Спроула.
Спроул был нервным парнем с измученным видом. Когда я пришел устраиваться на работу, именно он проводил со мной интервью. Он всегда проявлял себя как справедливый чел. То, что Хэтэвэй заставила его устроить этот цирк уродов, было яснее ясного.
– Мм… здравствуй, Рой. Мы тут с Джэйн хотели переговорить с тобой.
Хэтэвэй фальшиво улыбнулась, оскалившись, как перед фотокамерой. Я кивнул.
– Ты отличный работник, – начал Спроул, – первоклассный специалист, – он просиял едва не благоговейной улыбкой и недоверчиво покачал головой: – Я до сих пор не пойму, как тебе удалось внедрить это оповещение с перекрестной географической ссылкой в систему SS 3001. Это было гениально.
Я залился краской, ощутив прилив благодарности и одновременно возмущения, и уже собирался что-то сказать, как вдруг увидел лицо Хэтэвэй. Она была в ярости и едва себя сдерживала.
– Да, неплохая работа, – живо сказала она, – но я уверена, что Рой помнит о той неоценимой поддержке и помощи, которую ему оказал весь коллектив.
Вранье. Программу я разрабатывал один. Но я промолчал.
– Ну да, конечно, – кивнул Спроул. Лицо Хэтэвэй приняло лукавое выражение.
– Видите ли, мы хотим, чтобы наши служащие преуспевали в «Скотиш Спинстерс», развивались вместе с нами. Вы ведь понимаете, не так ли, Рой?
– Ну да, – отвечаю. Спроул добродушно улыбнулся:
– Нашей организации уже много лет, и мы придерживаемся старых принципов, в чем-то мы консервативны… может быть, даже слишком… –он посмотрел на Хэтэвэй, ища поддержки, но она лишь бросила гневный, осуждающий взгляд, – …но между тем… – он нервно закашлялся, – …между тем ты превосходно выполняешь свои обязанности. Чем ты занимаешься вне этого здания, в нерабочее время, – это твое личное дело… однако…