Я покосилась на Чоу Шенсана, хрюкнула, фыркнула… и уткнулась в грудь небожителя, сотрясаясь и плача от смеха.

— Что смешного? — Губы Юншена непроизвольно расползались в улыбку, но он изо всех сил сдерживался. — Теперь придется свернуть ему шею. Надо будет еще придумать правдоподобное объяснение для главы Чоу. Может… «ударил спросонья, обнаружив змея под супружеским ложем»? По-моему, вполне... 

— Тьфу! — яростно сказал связанный Шенсан, который разжевал, наконец, кляп и выплюнул его с невыразимым отвращением. — Клятва. Вы. Ненормальные. 

— Кто бы говорил, — огрызнулась я сквозь смех.

— Текст клятвы составлю я сам, — явно ожидавший от змея такое предложение, кивнул небожитель и продолжил тискать меня в объятьях, подталкивая к кровати. Хм? А он не забыл, что у нас там именно сейчас лишний аксессуар образовался?

— Составляй. — Я нехотя вывернулась из его рук. — Я пока анамнез наконец соберу. 

— Кхм! — остался очень недоволен Юншен. Но вот что интересно: теперь, когда он больше не был под властью печати, он не стал возмущаться тем, что я выволокла змея из-под одеял, разложила поперек кровати и таки осмотрела нормально. Кстати, мой небожитель, уже сидя за столом над свитком, где писал свое сочинение по клятвам, заметил мой мимолетный взгляд, понял его и даже объяснил:

— Теперь я знаю, что в любой момент могу отрезать посмевшему неправильно понять твои действия все выступающие части тела, и ничто меня не остановит. Это воодушевляет и успокаивает. На твою свободу я покушаться не стану… потому что никогда не забуду, как ты даровала мне мою.

Я на секундочку задержала дыхание, непроизвольно. А потом просто ему улыбнулась. И вернулась к ощупыванию змея. Почему у меня впечатление, что эти его бронетрусы не столько с полуоборотом связаны, сколько с тем, что какая-то из линек прошла неправильно и часть старой шкуры приросла… именно к человеческому облику? Энергетический рисунок уж больно… специфический. 

— Но вот если какие-то недоброжелатели полезут к моей жене… перед ними у меня никакого долга нет, — хищно улыбнулся наблюдавший вполглаза за моими манипуляциями заклинатель.

— А если я к ним полезу? — Кажется, подколки уже у меня в крови. Или я не могу удержаться и не дразнить именно его?

 — Изменять? — приподнял бровь заклинатель. — Поздно, любовь моя. Теперь в твою развратность я не поверю. Тебя и в законном браке-то не… уговоришь.

— От обстоятельств, знаешь ли, зависит, — пробормотала я себе под нос. 

— Что? — Юншен поднял голову от свитка и внима-ательно так на меня посмотрел. 

— Это я про разврат в законном браке, — невинно поморгала ресницами. — Для него нужны условия. Специальные. 

— Расскажешь? Возможно, я вполне смогу их организовать… эти условия.

Ничего себе, что отсутствие печати с мужиками делает. Характер чуть ли не на сто восемдесят градусов развернулся. И куда, скажите мне, делся тот несчастный король драмы, страдающий от вселенской несправедливости бытия? Хи...

— Я все еще здесь, — мрачно напомнил непривычно словоохотливый после избавления от кляпа Чоу Шенсан. — Госпожа, вы закончили? Могу я идти?