Я не пыталась его поцеловать или еще как-то дополнить свои действия, только руки, только движения пальцев. По тем самым точкам, где я касалась его для лечения. Почти как несколько минут назад. Вот именно — почти. 

— Чувствуешь? — Наклонившись еще ближе, я поймала чуть расфокусированный взгляд. — Чувствуешь… разницу? 

— Чувствую… твою бессовестность, вот что я чувствую! — собрался с мыслями небожитель и взглянул меня чуть ли не гневно. 

— Пр-р-равильно, — промурлыкала я, нежно обводя указательным пальцем заклинательский пупок и чуть щекоча краешек впадины. — Сейчас я абсолютно бессовестно… хочу тебя. Но не получу… пока. Пока ты не поймешь, в чем тут секрет. 

Юншен практически задохнулся. И я его даже понимала, не слепая же. Поскольку несчастный мой муж так и оставался совершенно голым, я своими глазами видела разницу между его состоянием во время лечебных процедур и вот сейчас.

Надо было только, чтобы он сам ее осознал уже наконец. 

— Хватит, — закрыв глаза ладонью, тихо произнес он. — Иди лечи. Кого хочешь и куда хочешь. Оберегать надо не тебя от мужчин, а мужчин от тебя. 

— М-да. — Я резко отстранилась и встала. И ушла опять за ширму. Загремел веселый рукомойник системы «огородный с пимпочкой». Что ж… либо я плохо объяснила, либо он не умеет такое понимать, либо… что-то еще. Ну, бывает. 

Я поняла, что мне очень нравится Юншен. И я его действительно хочу. Но не знаю, смогу ли… потому что перестать быть собой не смогу точно.

Юншен

Я медленно поднялся с нашей супружеской постели и начал одеваться. Ха, супружеской. Даже самому смешно. Разве можно называть супругом того, чье мнение априори не учитывается. Того, над кем буквально в открытую смеются и всячески унижают. Да ладно супругом, мужчиной — и то нельзя! У наложниц и то больше права голоса!

Наверное, не будь на мне рабского клейма, я бы ушел. В долгую медитацию куда-нибудь в горы. Потом бы вернулся, конечно, чтобы выплатить всем долги… и ушел уже по-настоящему. Потому что быть шутом в собственной семье и врагу не пожелаешь. Пусть теперь змея… лечит. Он привыкший. 

Янли чем-то гремела за ширмой, потом вышла оттуда со странным лицом и села у стола. Посмотрела на меня долгим взглядом и пробормотала себе под нос что-то вроде: «Кому тут сто лет… Ладно, сама дура и взрослая тетенька». 

— Иди сюда. Чаю налить? Змей проспит еще немного. 

— Не нужно, я выпью отвар, — безэмоционально кивнул я, вставая и собираясь уйти… может, меня пустят к А-Лею. Конечно, брат будет на стороне сестры, но, возможно, ничто мужское ему не чуждо. 

— Я попытаюсь еще раз. Словами, через рот, раз на примере не получилось, — остановила меня Янли, схватив за полы верхних одежд. Пришлось сесть обратно.

— Я слушаю. — Как будто у меня есть выбор, да? У меня даже от предыдущих мыслей уже печать саднит.

— Юншен, ты мне очень нравишься, — начала она. 

Да, верю, игрушка из меня вышла забавная.

— Я уже почти забыла, что за дурацкие обстоятельства нас свели. Но не могу забыть другое…

Я решил все же прислушаться к ее словам. Может, у нас, наконец, получится немного… хм... обозначить границы? Я ведь давно, еще совершенствуясь на пике, планировал обычный брак по расчету. Почему же сейчас все полетело кувырком и я сам не шел по намеченному пути? Может, потому, что понадеялся на что-то большее? Ха, не смешно вышло.