— Подожди, ты хочешь сказать, что все это ложь?

— Какая сторона у монеты истинна, а какая ложна? — туманно сказал старик. — Сейчас я не могу открыть тебе всего. Ты должен пройти испытание. Если все получится, я открою тебе тайну камня. Если нет — она тебя уже не будет волновать.

— Почему?

— Потому что ты умрешь.

Старик погладил белку. Я молчал, переваривая услышанное. Смерть меня не пугала. Меня пугало то, что опять все оказалось намного сложнее, чем я думал. Видно, человеку никогда не понять эту жизнь. Каждый раз, когда кажется, что ты в одном шаге от разгадки, происходит нечто такое, что опять отбрасывает тебя на исходный рубеж. И приходится начинать все сначала, чтобы потом снова зайти в тупик. Нет, воевать куда проще.

— Ну так что, ты хочешь пройти испытание? Повторю условия: сделаешь все правильно — выживешь и узнаешь, где камень и что с ним делать, ошибешься хоть раз — умрешь. И не самой приятной смертью. Выбирай. У тебя есть возможность уйти. Если, конечно, сможешь выбраться из этого леса.

— Сюда-то пройти смог.

— Это потому что я тебе помогал.

— Помогал? Зачем?

— Отвечу. После испытания.

— А что нужно делать?

— Нужно просто решить, хочешь ли ты ввязываться в это дело.

— Я и так по уши в нем.

— Ты в человеческих делах по уши. А здесь замешаны такие силы, по сравнению с которыми силы всех ваших богов вместе взятых — легкое дуновение ветерка. Вот с ними-то тебе и предстоит столкнуться, если решишься. Думай. Я не тороплю.

— Нечего мне раздумывать. Я столько прошел, что поворачивать назад уже поздно. Согласен я на твое испытание, старик. Мне терять нечего.

Старик посмотрел на меня внимательно, коротко вздохнул и встал. Белка спрыгнула с его плеча и нырнула в дальний самый темный угол пещеры.

— Что ж, это твой выбор. Готовься, римлянин.

Ждать пришлось до вечера. Весь день я не видел старика. Он ушел куда-то, сказав, чтобы я не выходил из пещеры до его возвращения и не вздумал подглядывать за ним. За мной присматривала белка. Стоило мне подойти к выходу, она начинала тревожно стрекотать. Я почему-то был уверен, что отшельник прекрасно знает, чем я занимаюсь. И белка играет в этом не последнюю роль. Так что раздражать тварь не стал. Улегся на охапку прелой соломы и принялся ждать испытания.

Мне было немного смешно. Ну какое испытание может придумать старик? Чем он может меня удивить? Меня, повидавшего столько, что хватит этому отшельнику на три жизни. Лавина тяжелой парфянской конницы, стремительно накатывающаяся на железного ежа когорты; обстрел такой плотный, что на сверкающие доспехи легиона набегает тень даже в самый безоблачный день; боевые слоны, способные насадить на каждый бивень трех человек и после этого вытоптать половину центурии; строй полуголых варваров, сковавших свои щиты цепями, чтобы не разорвать линию; города, в которых вырезаны даже собаки и кошки… Да много чего можно припомнить. И после всего этого он хочет меня еще как-то испытать. Ну не смешно ли?

Отшельник появился, когда тревожно-багровое солнце коснулось верхушек елей. Казалось, те сами вот-вот вспыхнут от этого прикосновения.