Тот нехотя поднялся и потянулся за шинелью, лежащей на высокой сосновой колоде, служившей, очевидно, чем-то вроде табурета. Движение вышло чуть более торопливым, чем следовало бы. А что, если под шинелью лежит «ППШ»?

— Руку назад! — приказал Куприянов, направив ствол пистолета точно в лоб «орденоносцу».

Ладонь «орденоносца» на некоторое время зависла над скомканной шинелью, он как бы раздумывал, а не ослушаться ли? Но уже в следующий момент грубоватое лицо дернулось в презрительной ухмылке, и он неторопливо поднялся. Следом за ним встали и другие.

Подполковник отступил на шаг спиной к выходу, продолжая держать диверсантов под прицелом. Он отметил, что руки у них свободны, на столе расстелена карта, и Куприянов без труда узнал на ней места расположения делегаций, помеченные красным карандашом. Ладно, потом разберемся, что к чему.

В землянку вели шесть ступенек, причем самая верхняя была очень высокой, укрепленной небольшим бруском. Куприянов не задавался целью запомнить дорогу, увиденное отложилось в его подкорке мгновенно благодаря тренировкам, укрепляющим память. Просто в необходимый момент он вытащил из подсознания нужный образ и поступил сообразно увиденному. Отставляя ногу немного назад, он прекрасно представлял, что на ступени не будет никаких посторонних предметов, которые могли бы помешать ему. Дальше еще один шаг, немного в сторону, следовало обойти выступающий камень. Куприянов мог даже сказать, какой он был формы — острый, с отбитым верхним краем.

Диверсанты, опасливо посматривая на гранату, двинулись за ним к выходу. Степан, стараясь держать их на прицеле, отступил еще на шаг, пытаясь отыскать подошвой следующую ступень. Вот один из диверсантов, двигавшийся последним, чуть поотстал и, как бы теряя равновесие, ухватился за ручку двери.

— Руки вверх! — строго предупредил Куприянов.

Убедившись, что приказание исполнено, Степан отступил еще на шаг, пробуя отыскать следующую ступень. Главное теперь — выбраться на поверхность, а дальше нужно будет заставить их связать друг друга, и пускай шагают под прицелом пистолета до расположения дивизионной разведки.

От подобных мыслей сделалось веселее, но расслабляться не стоило. Куприянов нащупал ногой следующую ступеньку и, слегка оттолкнувшись, поднялся на нее. В этот момент произошло непредвиденное — край ступени неожиданно осыпался, и Куприянов, потеряв равновесие, подался назад, не смея опереться занятыми оружием руками. Ствол пистолета пошел вверх, а из поля зрения исчезла фигура «орденоносца». Степан успел заметить, что диверсант, шедший вторым, рванулся в сторону, прямиком к близлежащим кустам. В ту же самую секунду подполковник почувствовал, как кто-то навалился на него, пытаясь вжать в землю, и спиной почувствовал угловатые ступени. Он увидел под собой лицо «орденоносца», перекошенное от ярости. Правой рукой тот уже занес для удара финку, и подполковник сфокусировал свое внимание именно на ней, заприметив на плоском лезвии рыжеватые пятна ржавчины. У Степана возникло ощущение, что время остановилось, а узкий конец финки сумел заслонить собой половину неба.