Камень следовало перепрятать, схоронить в более надежном месте. После мучительных размышлений Горовой решил обратиться к своему двоюродному брату Абраму Зальцеру, занимающемуся в Свердловске ювелирным делом. У того в подобных делах был большой опыт. Пусть подержит алмаз у себя год-другой, а когда все утрясется, тогда его можно будет забрать.

Сложность заключалась в том, что в связи с военным положением были отменены все отпуска, а потому следовало найти вескую причину, чтобы съездить в Свердловск. И скоро такая отыскалась — из Москвы эвакуировали электротехнический завод, а потому он и поехал на Средний Урал в качестве проверяющего.

И сразу с вокзала, кое-как объяснив причину своей отлучки, Илья направился в ювелирную мастерскую, к своему двоюродному брату.

В последний раз он был здесь четыре года назад, перед самой войной. Он отметил, что в мастерской мало что изменилось, прежними оставались даже обои. Правда, обновилось оборудование, появились новые станки для шлифовки, причем немецкие, трофейные, что давало основание предположить, что Абрам Зальцер имеет солидные заказы и пользуется покровительством весьма влиятельных особ.

Увидев вошедшего Илью, Абрам вышел из-за шлифовального круга и, всплеснув руками, воскликнул:

— Посмотрите на этого человека! Ведь это и есть мой двоюродный брат?! Что же такое должно было произойти, чтобы он пришел ко мне в гости? Может быть, он принес мне хороший камень?

Кузены обнялись. На висках у Абрама за эти годы появилась густая седина, так что внешнее благополучие могло оказаться просто ложным, война обязательно прошла и через его мастерскую.

— Знаешь, ты угадал. У нас с тобой будет время, чтобы посидеть и потолковать, а пока давай взгляни-ка сюда.

Приоткрыв бархатную коробочку, в которой лежал алмаз, Горовой протянул ее Абраму. Его кузен был из тех людей, которых трудно чем-либо удивить, однако даже он крякнул от изумления.

— Ах как хорош! Более совершенный камень трудно даже представить. Это и есть тот самый «Султан»?

— Да.

— Кажется, он достался тебе от отца? — внимательно посмотрел Абрам на брата.

— Все так.

— Не в укор тебе будет сказано, но почему ты его раньше не показал мне? — мягко упрекнул Илью кузен.

— Случая как-то не представлялось.

— И что ты хочешь с ним делать… Продать?

Горовой отрицательно покачал головой.

— Через несколько дней я отправляюсь в Ялту.

— О! — уважительно протянул Зальцер. — Вижу, что мой брат хорошо устроился.

Горовой усмехнулся:

— Надеюсь, что это так… Я хочу, чтобы алмаз полежал у тебя некоторое время. У меня какое-то нехорошее предчувствие, а когда все утрясется, я его заберу.

Зальцер задумчиво покачал головой:

— Значит, ты хочешь, чтобы я его припрятал?

Заметив в глазах кузена алчный блеск, Горовой твердо предупредил:

— Только не надо уговаривать меня продать алмаз. Этот камень не предмет торга. Я отдаю тебе его на хранение.

Абрам Зальцер печально вздохнул.

— Оставь мне хотя бы надежду, что когда-нибудь ты захочешь продать его за приличные деньги.

Горовой усмехнулся:

— Хорошо. Обещаю, что если я кому-то и продам этот алмаз, так только тебе.