Владыка зажмурился и тихо застонал, проклиная тот день, когда отпустил сына в полную неизвестность. Затем вздрогнул снова, закрыл лицо руками и бессильно опустился на землю. Не видя ничего. Не замечая удивленных взглядов братьев. Не смея даже поверить в то, что оказался так слеп. Не понял ее. Не услышал. Не помог, когда она так в нем нуждалась. И не пришел сюда на десять лет раньше, чтобы, как сейчас, виновато сгорбиться и хриплым голосом прошептать:

— Прости меня, Бел…

Она только вздохнула. А маленький эльф оглядел ошарашенные лица вокруг и, уверенно положив ладошку на загривок хмеры, удивленно спросил:

— Мама, почему они на тебя так странно смотрят?