Четыре понтона с тихим шелестом выползли на прибрежный песок практически одновременно. Начали опускаться сходни. И в этот момент над урезом в двухстах метрах от берега появились всадники. Со стороны Пограничного послышался слитный хлопок четырех орудий. Двести двадцать стрел уже в пути и заходят на цель по крутой траектории с соответствующим упреждением.

– Сбить щиты! Лучники, бей! – послышались команды полусотников.

Все оговорено заранее, так что бойцы точно знают, кто и что должен делать. Три десятка всадников и артиллерийский расчет вздели заранее припасенные большие пехотные щиты, прикрывая как лучников, так и лошадей. А из-за их спин уже послышались щелчки тетив.

Практически слитно с визгом накатывающих половцев послышался нарастающий, посвистывающий шорох приближающейся первой волны стрел противника. Пара ударов сердца, и прозвучал дробный перестук наконечников, входящих в дерево. Несколько сдавленных вскриков, усталый вздох, тихая брань.

И вновь щелчки тетив. Шорох стрел, но на этот раз летящий в обратную сторону, привет со стен Пограничного, откуда вновь донесся хлопок очередного залпа. Со стороны половцев также послышались вскрики и страдальческое ржание лошадей, полетевших через голову, выбрасывая всадников из седел. Не так много, как хотелось бы. Но попадания есть, и это радует.

Наконец широкие сходни коснулись песка. До половцев меньше сотни метров.

– Бе-эй! – раздалась команда старшего артиллериста.

Восемь орудий ударили слитно, выпустив навстречу волне всадников визжащую каменную картечь. Михаил впервые наблюдал столь убойное действие артиллерии. Вроде и не был никогда любителем поэзии, и на уроках литературы вечно были проблемы с тем, чтобы выучить наизусть стихотворение. Но тут строчки Александра Сергеевича как-то сами возникли в мозгу.

Наваждение длилось всего лишь мгновение. Или целое мгновение. А может, и вечность. Вот уж когда поверишь, что время материально и способно тянуться как улитка или мчаться подобно взбесившейся лошади.

– На ко-онь! Вперед! – послышалась команда сотников.

Михаил, вне всяких сомнений, лидер. И ему как бы полагается находиться сзади, а не рисковать в первых рядах. Но это только слова. Здесь и сейчас вожак, прячущийся за спинами своих людей, уважением пользоваться никогда не будет. Они поймут, если он будет командовать, а не мечом махать. Но за тем, кто сам впереди, готовы пойти хоть черту в пасть. А ему сейчас именно такие и нужны.

Потому он и стоял в первом ряду со щитом руках, а потом оказался в седле и послал вперед своего жеребца. С гулким перестуком подков по деревянной палубе пронесся мимо артиллеристов. Они жались к своим орудиям, чтобы не оказаться стоптанными идущими в атаку всадниками.

Кинул руку за спину. Рукоять изогнутого меча привычно легла в руку. Палец сам собой откинул стопор. Короткий шелест клинка, принять плоской стороной вражеский, отвести его в сторону и подать свой вперед. Все это произошло в считаные доли секунды. Но этого хватило, чтобы избежать смерти и вспороть горло половца. Михаил достал его только самым кончиком, чего оказалось более чем достаточно.