Ну и не стоило забывать о таком вопросе, как продовольственная безопасность. Полная зависимость от закупок зерна в Переяславле и мяса у кочевников со ставкой на охоту так себе решение. Нужно иметь свое. Понятно, что не колхоз и продовольствие закупается. Но тут уж они варятся в своем котле.

Заставы Михаил поставил не просто так, а с умыслом. Первая, названная Рудной, одновременно прикрывала добычу железной руды километрах в десяти по реке Псёл. Вторая, Гранитная, соответственно гранитный карьер. Эта в двенадцати вниз по течению Славутича. Третья, уже на правом его берегу, Угольная. Понятно, в общем.

Не сказать, что заставы эти так уж велики. Всего-то по полсотни мужчин. Причем опытных пограничников всего лишь по одному десятку. Но тут уж дело такое, жить захочешь, начнешь постигать воинскую науку не за страх, а за совесть. К тому же поставили их с таким расчетом, чтобы из Пограничного был виден сигнальный огонь на вышке. А тогда уж и помощь подойдет.

– Здравствуй, сын мой, – послышалось сзади.

– И вам здравия, отче, – обернувшись, поздоровался Михаил.

При этих словах по лицу отца Нестора пробежала тень недовольства. Русское обращение ему откровенно не нравилось. Понятно, что на местный лад очень даже уважительно. Но греку подобное претило. Есть же церковные каноны. К чему лепить отсебятину.

– Любуешься? – произнес священник.

– Так ведь есть чем.

– Есть. И какие дальнейшие планы?

– Будем и дальше возводить стены. Нужно использовать время, пока вода отступила. Поди и остальной город нужно опоясывать, – предчувствуя неладное, ответил Романов.

– А скажи-ка мне, Михаил, теперь можно сказать, что новые методы строительства освоены и Дионис со своими работниками овладели ими в должной мере?

– А разве сам не видишь? – поведя рукой, вопросом на вопрос ответил Романов. – Но если ты опять о храме, то даже не начинай.

– Отчего же. Ты вот думаешь, что мне не дают покоя лавры, на которых мне так хочется почивать. Что гордыня меня обуяла, и я непременно желаю быть настоятелем дома Божьего, равного которому по красоте на Руси пока еще нет. Но на деле это не так. Вот скажи, к чему ты решил привечать в своей школе половецких детишек? Собираешься взять их под свою опеку, кормить и учить, не требуя взамен ничего. Отчего такая забота о просвещении степняков? Только не говори мне, что ты желаешь, чтобы сыновья твои помнили свои степные корни и жили в мире с кочевниками.

– То есть начистоту?

– Именно.

– Ну, так ответ ты и сам знаешь. Это практиковали еще в Римской империи. Брали в обучение варварских детей, приучая их к цивилизации, и тем самым получали на границах лояльные племена.

– А не тому ли будет служить и поражающий своим величием Божий храм? Для отроков степей это станет материальным подтверждением наших достижений. Как для жителей Пограничного и окрестностей предметом гордости. А еще это будет способствовать распространению христианства среди язычников. Я уже не сомневаюсь, что ты закончишь строить церковь в означенный срок. Но подумай над моими словами. Какие стены важнее: те, что могут противостоять натиску врагов или способные обратить их в твоих друзей.