Тяжело клонясь к земле, ломовые лошадки втаскивали на позиции телеги с перевязочным материалом, снопами стрел и неподъемными промасленными мешками с арбалетными болтами. Везли бочки с водой, сыр, вяленое мясо и сухари.

– Мы здесь надолго, что ли? – спросил Густав.

– А ты думал, по-быстрому побьем туранов и домой пойдем? – натянуто улыбнулся Спирос. В последние дни он был молчалив и бледен, куда подевались его всегдашние решительность и живость.

Питер заметил, что и Крафт озадаченно косится на Спироса. За время пути их товарищ то ли не оправился от избиения, то ли заболел.

Солдатам разрешили перекусить в строю и даже положить на траву оружие, однако садиться запретили, чтобы не потеряли боевой дух.

Прошло более часа, как все стояли на позициях, но неприятель все не появлялся. К капитану фон Криспу прибыл лейтенант-сигнальщик, при нем были два флажка – желтый и красный. Ими он умел подавать сигналы специальной военной грамоты, сообщая начальству о состоянии дел на фланге, а также получать приказы.

Лейтенант Горн ненадолго заинтересовался коллегой с флажками, тот стал с охотой объяснять, что и как делает.

– Кто это? – спросил Питер.

– Военный колдун, – пошутил Крафт. – Он барону сигналы будет подавать, чтобы курьера не нужно было посылать.

– Хитро придумано. – Питер вздохнул, он немного успокоился и перестал мерзнуть от страха.

От реки показался еще один отряд разведчиков, теперь они скакали во весь опор.

– Ну, кажется, чего-то увидели, – заметил Крафт.

Всадники с разгону влетели на баронский холм, и в них впились сотни глаз, чтобы по жестикуляции определить, идет ли враг.

На правом фланге, среди бывалых солдат, никто не дрожал и не отпускал соленых шуток, чтобы скрыть страх. Волнение проявлялось лишь в частой проверке амуниции, арбалетов, луков. На прискакавших разведчиков, казалось, никто не обратил внимания.

– Господин барон! – Офицер пытался сдержать разгоряченного коня, но тот, настоявшись в крепости, приплясывал от желания поскакать еще. – Господин барон, они начали переправу! Первые сотни уже на этом берегу, переходят по всей ширине реки. Сколько прибывает войск, за лесом рассмотреть не удалось, но поток непрерывный.

– Значит, это не экспедиционный отряд, а сам Эльдерсай. Весь, до последнего кавалериста. И это хорошо.

– Чем же хорошо, господин барон? – поинтересовался стоявший рядом седой майор.

– Тем, что не случится какой-нибудь неожиданности вроде подхода резерва в разгар битвы. Нам удобнее планировать бой, видя всего врага, а не его часть. И потом, они могли бы провести половину через брод выше по течению.

– Но туда тридцать миль, да и лазутчики наши не дремлют.

– Вот и Эльдарсай, полагаю, так же рассудил. Особой выгоды этот обход ему бы не принес.

Казалось, время остановилось. Вместе с повисшим в зените солнцем оно раскаляло броню, дурманило, ввергая солдат в состояние отупения. Уже неоднократно в плывущем разогретом воздухе кому-то мерещились всадники, но это были лишь галлюцинации.

В очередной раз кто-то неуверенно произнес:

– Кажется, идут…

Но никто не обратил на это внимания.