– Именно так и было, господин барон, нашему сержанту удалось прострелить его убежище из барийского лука.

Барон Ливар помолчал, обдумывая услышанное. Капитан посмотрел в угол – там, словно отсеченная голова, валялся шлем барона с закрытым сетчатым забралом.

– Возможно, это на какое-то время остудит Ваануту.

– Разрешите задать еще один вопрос, господин барон? – спросил сэр Хендрикс.

– Конечно, господа, задавайте вопросы безо всяких церемоний. Так мне будет проще ввести вас в курс дел.

– В чем сейчас состоит инициатива императорских войск?

– Мы ежедневно выезжаем к реке, где солдаты мурпазы Эльдерсая пытаются переправить на наш берег Черный Камень – Каиппу. Если им это удастся, вся разрушающая мощь Хиввы вырвется наружу, и тогда ее не сдержать никакими легионами. По моим сведениям, камень весьма велик и для его переправки нужно ставить хорошую переправу, но вот навести ее мы Эльдерсаю не даем, вынуждая самому принять бой на выгодных для нас позициях тут неподалеку – на трех холмах. Потом, если ему повезет, мы отойдем в крепость и продолжим сопротивление.

– А почему нельзя поставить переправу в другом месте?

– Здесь единственное место, где Куиппа может пересечь реку, в других местах вода этот камень обязательно поглотит. Поэтому и стоит Арум на этом месте с незапамятных времен, запирая Куиппе вход на наш берег.

– А как же калхинуды, господин барон? Эти чудовища летают где хотят.

– Нет, не где хотят, они ненадолго залетают на этот берег и с рассветом спешат вернуться.

– Мы видели, как одна из них кружила у горизонта.

– Может быть, но днем они не опасны – при свете солнца они слепы.

– Господин барон, почему же Эльдерсай медлит, ведь у него численное преимущество? – спросил сэр Хендрикс. Его доспехи были наклепаны на новый жилет из бычьей кожи и слегка поскрипывали.

– У Эльдерсая двадцать тысяч, почти все это – кавалерия, однако он хитер и желает убрать нас руками Хиввы, а самому со свежим войском двинуться на разграбление севера. У нас едва набирается пять тысяч, но в основном это проверенные воины, и каждый может взять на себя троих, а то и пятерых туранов. Мы не прочь столкнуться с ними, однако он до сих пор избегал этого.

– Почему же теперь решился?

– Разведка докладывает, что туранский хан Шарындасай недоволен его действиями и послал другого мурпазу заменить Эльдерсая. Вот он и решил отличиться, дескать, победителей не судят. Это и нам на руку, мы изнемогаем в ночных схватках с чудовищами, сейчас стали опытнее, но поначалу пытались рубить их мечами, оттого и гибли.

– Как это так – рубить и гибнуть?

– Сюда проникают лишари и убуйны, так называли их жившие на реке лекари-травники. От них я много узнал, ведь моя служба в Аруме, с небольшими перерывами, длится уже двенадцать лет.

Барон улыбнулся каким-то далеким воспоминаниям. Видно, не всегда в Аруме жизнь была безрадостной.

– Лишари – это чудовища из Хиввы, у них черная кровь, они сильны и выносливы, их ладони похожи на рачьи клещи, подкопы и разборка стен – это их работа. Лишарь проворен, но не более чем человек, его можно зарубить хорошим ударом – панцирь его крепок, но от доброго меча не спасет. Правда, сталь от его крови чернеет, но ее можно поправить утренней росой.