Хотя, вполне возможно, она давно уже двинулась умом и лежит сейчас в комнате с мягкими стенами, в знаменитой казанской психушке на улице Сеченова, где во времена брежневского застоя лечили от излишней тяги к свободе не согласных с политикой партии.

Выйдя из ванной, Роза высушила феном и тщательно уложила перед зеркалом волосы. Подумала пару секунд, потом взяла тушь и слегка подкрасила глаза. Пусть тетушка полюбуется. Нечего думать, что она одна вся из себя собранная, спокойная и безупречная.

Розе до тошноты надоели осуждающие взгляды, поджатые губы, сведенные к переносице брови – теткины и материны. Только дед не хмурился при виде помятой физиономии внучки, да и то потому лишь, что его в принципе ничего не волнует, кроме собственного гениального романа. Пускай бы все остальные провалились куда подальше, лишь бы оставили его в покое – такой уж человек. И всегда таким был. Деду никто не нужен, вполне хватает компании Достоевского с Толстым. Или еще кого-нибудь из великих покойников.

Оглядев себя в зеркале, Роза осталась довольна отражением. Говорят, если исключить алкоголь, печень сама собой полностью восстановится за месяц. И цвет лица станет лучше, и одутловатость сойдет. Будучи нетрезвой, девушка постоянно бралась за сигарету, а если не пить, то и курить не хочется. Сплошная польза. «Стану прекрасна и свежа. Роза зацветет словно майская роза», – с усмешкой подумала она. Мысль ей определенно понравилась.

Скоро, совсем скоро она выберется из этого противного дома, уедет обратно в Казань. Возьмет немного денег у тетки – та даст, никуда не денется. Снова снимет жилье, найдет хорошую работу – у нее теперь есть опыт. Никому из старых знакомых не скажет нового адреса, особенно Ленке. У нее начнется совсем другая жизнь, и все наладится.

Роза вертелась перед зеркалом, любуясь своим отражением, и настойчиво гнала прочь от себя мысль, которая изо всех сил стремилась вырваться на поверхность сознания, овладеть ею.

Нужно думать о новой, прекрасной жизни, о работе, небольшой квартирке в спальном районе, тихих вечерах, о…

«Боже мой, но почему же все-таки в поселке совсем никого нет?»

Плечи ее опустились, она прикусила губу и бессильно опустилась в стоящее рядом кресло. Никуда от этого не деться. Хочешь или нет.

Когда они шли вчера обратно к дому, снег мягко похрустывал под ногами, но этот звук больше не казался ни успокаивающим, ни приятным. Потому что это был единственный звук среди всеобщего безмолвия. Больше не слышалось ничего: ни лая собак, на карканья ворон, ни звука бензопилы, она звучала, когда кто-то решал размяться и напилить дров для бани или камина. В округе было полно домов в разной стадии строительства, но и на стройке никто не трудился. Хорошо, возможно, дело в каникулах. Но должны же быть хоть какие-то следы присутствия других людей: музыка, голоса, смех, шум автомобильных двигателей. Неужели никому не хочется выйти во двор и взорвать петарду – излюбленное зимнее развлечение. Или пройтись на лыжах. Или…

Господи, господи, что же это?!

Случилось нечто ужасное, неподвластное пониманию. Они четверо словно попали в постапокалиптический фильм. Было похоже на то, что все многомиллионное население земного шара, кроме них, чудом уцелевших, куда-то подевалось. Растаяло без следа. Города внезапно опустели, обезлюдели, как коттеджный поселок «Рябинка». Люди вымерли или превратились в кровожадных зомби. Ерунда, конечно, но все-таки…