Будто косноязычная, блин! Как и обычно, когда видела его таким: голый торс, в одних джинсах стоит гад! Татуировка, из-за которой его отец бесился весь последний месяц… Так и тянуло ту внимательно рассмотреть, чтобы понять зачем сделал? Что за смысл вкладывал в узор?

Ким тоже тату себе хотела, но кто ж ей позволит? А самой деньги долго собирать.

Да и само тело Дана стоило того, чтоб подольше посмотреть… Ух! И четко же видно, что в качалке не отлынивает… Хотя, а почему нет, больше ж нигде и ничем не занимается, или в тренажерке, или на авто своем гоняет. Ну, или по бабам шляется.

Его отец, ее отчим, все время сокрушался, что сын напрочь наплевал и на шикарное образование, и на все шансы, которые он ему давал. Разгильдяй и бездельник. Живет на его средства. Каждый раз напоминал Юле, которая выпускной класс заканчивала, что вот так как раз никогда делать не нужно.

Но Ким, когда на Дана смотрела, вообще не о его разгильдяйстве думала. Вот и сейчас не могла глаза отлепить.

Волосы мокрые, лицо в пене для бритья, по которой ловко станком водит. Электробритвы Дан не признавал, а ее это почему-то дико заводило. Впрочем, небритым, с пробившейся щетиной, этот придурок ей тоже был весьма по вкусу, заставляя дрожать что-то в животе. Хотелось привстать на носочки, вдавливая ему ногти в плечи, и дразняще провести языком по подбородку, кадыку, царапаясь самой и его царапая зубами. А потом вниз, губами по его животу, по этой чертовой темнеющей полоске жестких волос, исчезающих под широким кожаным ремнем на джинсах…

Как бы выблевать этих долбаных бабочек из живота, кто б подсказал?! Вместе с придурочными желаниями и мыслями, вернув себе покой?!

— Не мои проблемы, — хмыкнул этот дебил, по ошибке неба ставший ее братом, продолжая бриться перед зеркалом. — Я тоже тороплюсь.

— Блин! — она вспыхнула моментально, и разозлилась из-за этого еще больше. — Ты со своей дурой потрахаться и небритым можешь, а у меня скоро соревнования, нельзя тренировки пропускать.

— Ну так и вали, кто держит, пакость мелкая? За твоим мешком все равно не понять, помыла ты голову или не помыла, да и вонь задержит… — косо глянув на нее через зеркало, ухмыльнулся Дан, и не думая освобождать ванную.

Она НЕ воняла! И голова у нее была чистая!

— Да пошел ты!.. Давай, прихорашивайся! Видно, небритому, тебе никто и не даст! — ощетинилась, огрызнулась, будто и правда малолетка. Ну как же он ее всегда доставал! Заставлял себя чувствовать дурой.

И внаглую зашла в ванную, отпихнув Дана в сторону.

— Б*я! Я из-за тебя порезался, идиотка! — бросив бритву в раковину, «брат» разъяренно развернулся к ней.

Ким заворожено и с некоторым ступором проследила за тем, как на его подбородке выступила, набухла и покатилась вниз капля крови, смешиваясь с пеной. Она этого не хотела. Но что-то в бушующем взгляде Дана намекало, что ему по фигу на ее причины и поводы.

— Ох, Дан! Прости, честно, не хотела! — все равно выдавила Ким из себя.

И, не придумав ничего лучше, привстала на носочки, рукавом своей черной толстовки вытирая у него с лица и кровь, и пену для бритья.