Совещание началось бурно и напоминало скорее перебранку.

– Весной вы благополучно «замотали» вопрос установки на «КВ-1» моего 107-мм орудия ЗИС-6! – гремел на все помещение голос Грабина. – Опытный образец мы изготовили всего за тридцать восемь дней. Испытания провели в апреле! Пушка пробивала броню даже в 175 миллиметров![24] Следовательно, могла одним выстрелом уничтожить любой вражеский танк! Это как раз то, чего не хватает сейчас нашим танкистам на фронте! Надеюсь, вы все знаете, чем закончилось вчерашнее грандиозное танковое сражение под Минском!

– Знаем! – ответил Федоренко. – Гвардейцы генерала Бата побили немцев! И без вашей хваленой чудо-пушки!

– Побили, но и сами понесли большие потери! А могли бы обойтись без них, спокойно, как в тире, расстреливая немецкие танки с безопасной дистанции! – упорствовал Грабин.

– Танки с танками не воюют![25] – отмахнулся Котин. – Вчера под Минском был исключительный случай. А для поражения укрытой пехоты противника и полевых дерево-земляных укреплений мощности штатного орудия вполне достаточно! Раздельно-гильзовое заряжание вашего орудия существенно снизит скорострельность. К тому же значительно уменьшится возимый бое-комплект!

– Скажите об этом погибшим танкистам! – взвился Грабин. – Вероятно, они бы предпочли уничтожать врага несколько медленней, но при этом выжить и продолжить сражение! Но вам наплевать! Не вам ведь в танках гореть!

– Поосторожнее со словами, товарищ Грабин! – не выдержал Ванников. – Можно подумать, тут только вы один о жизнях наших бойцов беспокоитесь!

– Почему! Почему, объясните мне, почему вы все будто сговорились и противитесь перевооружению тяжелого танка на мощное орудие? И почему вы здесь спорите со мной? – заорал, не выдержав, Грабин, вскакивая со стула и упираясь кулаками в столешницу. – Вызвали бы генерал-майора Бата, он бы вам доходчиво объяснил, что значит гореть в танке оттого лишь, что орудие слабо и не сразу поражает машину противника!

При этих словах Зальцман с Котиным переглянулись и поежились, вспомнив первый визит грозного танкиста на свой завод.

– А что вы станете делать, когда немцы запустят в производство свой тяжелый танк? – продолжал бушевать Грабин. – Они его уже испытывают! Никакая 76-миллиметровка не пробьет его брони! Вы что, желаете поражения Красной Армии?!

– Выбирайте выражения, товарищ Грабин! – взвился Федоренко.

– Некогда мне по-светски улыбаться и расшаркиваться! – отрезал конструктор. – Дело надо делать! Вот вы, Котин. Это же ваш танк! Так чего ж вы бубните постоянно: нельзя, нельзя! Ведь вы даже отказались «примерить» наше 107-миллиметровое орудие к «КВ-1»! Почему?

– Повторяю, – процедил Котин, – главное для танка – броня и маневр!

– То есть пушка танку вообще ни к чему? И «КВ» для того строят, чтобы танкисты могли безопасно кататься по передовой? А с какой, простите, целью? Много раз я говорил, но повторю: танк – всего лишь повозка для пушки! И если эта пушка почему-то не в состоянии решать необходимые задачи на поле боя и поражать типичные цели, то надо менять такую «пукалку»!