– Варфоломей, ты слышал? В городе могут встретиться типы в нашей форме. Геройствовать не будем – дави на газ и рви подальше!

– Есть, тащ комиссар! – покладисто кивнул Сидоров. – Правда, здесь особо не разгонишься – на дороге попадаются камни с острым краями, арматура, засыпанные воронки. Боюсь скаты проколоть.

– Когда жить захочешь – не до скатов будет!

В молчании, мрачно глядя на развалины вокруг, мы ехали минут пять. Пока не уперлись в небольшой завал, почти перекрывший улицу. У завала стояли три красноармейца в касках, с винтовками, на рукавах красные повязки. Они не делали попыток остановить нашу колонну. Просто средний махнул рукой в сторону, показывая объезд. Ну, это понятно – и без подсказки видно, что тут не проехать. Интересно, это те патрульные, про которых говорил сержант? Значит, вокзал уже рядом? На дезертиров и мародеров бойцы похожи не были. Да те так нагло себя и не ведут – не стоят в полный рост, регулируя движение. Или это… диверсанты? Заманивают в засаду?

– Варфоломей, поворачивайте направо! Объедем по Советской, – громко сказала минская уроженка Светлана, – я эти места знаю, отсюда до вокзала всего ничего – десять минут езды. Или пятнадцать, с учетом пробок… – последнее явно было шуткой – улицы по-прежнему оставались совершенно пустыми, ни людей, ни машин.

– Понял, товарищ военврач!

Мы свернули на улицу с трамвайными рельсами посередине и довольно бодро прибавили скорости, но метров через триста пришлось тормозить – сгоревший трамвай почти полностью перегораживал проезжую часть. Лишь сбоку была видна довольно узкая щель, куда как раз и вела накатанная в пыли колея. Чтобы объехать препятствие, Сидорову пришлось заехать правыми колесами на тротуар. К счастью, бордюры (или поребрики?) здесь были низкими.

Мы почти миновали опасное место, и я уже по-думывал: как справится с этим водитель более габаритного «захара», как вдруг по капоту и лобовухе что-то несколько раз постучало. «Эмка» ощутимо дернулась. Закаленное стекло рассыпалось мелкими осколками, а в крышке капота стали отчетливо видны пулевые отверстия. Нас явно приголубили из пулемета, целясь в водителя.

– Газу, Бармалей, газу, твою мать! – взревел я, выхватывая пистолет.

Сидоров до упора выжал педаль, мотор зарычал, и автомобиль буквально прыгнул вперед. Меня и Светлану откинуло на спинку сиденья – это нас и спасло: вторая очередь прошлась поперек салона на уровне голов. А сержант уже бросил «эмку» в какой-то переулок. Мне показалось, что несколько секунд мы ехали на двух колесах, чудом не опрокинувшись, но все-таки вписались в поворот. Я оглянулся.

Грузовик объехал сгоревший трамвай и рванул по тротуару, впритык к стене дома, но неожиданно вильнул в сторону и врезался в афишную тумбу. Из кузова горохом высыпались бойцы, грамотно разбегаясь по укрытиям. Помочь им с одним своим пистолетом я не мог. Да и напротив – мне следовало как можно быстрее убрать отсюда «особо ценных пассажиров», то есть меня и Светлану. Тогда у штурмовиков Бата будет гораздо больше шансов – им не нужно нас прикрывать ценой своей жизни.