– Может, уйдешь уже?! – невольно разъярилась.

Нет, ну правда – чего пялится-то!

А потом он шагнул внутрь и показалось, что его крупная фигура заняла все свободное пространство.

– Убери это…

Игорь потянул сарафан из моих пальцев, которые вдруг стали слабыми. Запоздало порадовалась, что свет тут довольно тусклый, разбрасываемый единственной пыльной лампочкой. Но и его сейчас казалось слишком много.

Когда ладонь зверя прижалась к моему животу, невольно задрожала. Это не было даже лаской – простое касание, но тело мое отреагировало слишком бурно. И мысли привычно заметались в голове, вытесняя друг друга.

– Ты округлилась, – тихо проговорил Игорь и погладил мой живот. – Чувствуешь их?

– Уже да, – слабо отозвалась, не в силах отвести взгляда от его лица, на котором сейчас так хорошо читались все чувства.

Восхищение, страсть, нежность… От всего этого душа моя плавилась, а воля стремительно испарялась. Мне бы оттолкнуть его сейчас, но я физически не могла этого сделать. А когда ладонь его скользнула вверх и накрыла мою грудь, то не только соски отозвались на касание, сама я невольно прикрыла глаза, испытав приступ блаженства.

– Твоя грудь стала больше и красивее, – принялся ласкать он до крайности чувствительные соски. – И ты сама изменилась – стала более женственная и нежная…

Он развернул меня к себе спиной и накрыл уже обе груди руками. Это противоречило нашей договоренности о неприкосновенности, но я ничего не могла сделать или сказать, чтобы помешать ему.

Губы оборотня прижались к моей шее и принялись покрывать ту поцелуями. Жалящими, горячими и вытягивающими душу. Как же я хотела его вопреки собственному разуму! Его хотело мое тело, оно истосковалось по его рукам и губам.

Когда руки оборотня снова вернулись к моему животу и прижались к нему обе, произошло чудо, от которого мы оба замерли в немом восхищении. Малыши пошевелились, реагируя на прикосновение отца. У меня же на глазах выступили слезы от настолько сильных и мгновенных эмоций, каких в жизни не испытывала.

– Они меня чувствуют. И знаешь, что говорят? – прошептал он мне на ухо.

– Что? – всхлипнула я, не в силах справиться со спазмом, хоть и хотела скрыть от него слезы.

– Чтобы я помог их маме.

– В чем?

– Помыл ее, – с этими словами он развернул меня к себе лицом и вгляделся в глаза. – Разрешишь помочь тебе? – хрипло проговорил.

Я смотрела в его глаза и пыталась разобраться в себе. Но мешали эмоции. Все происходящее казалось за гранью реальности, и зверя я сейчас воспринимала как-то иначе, не как раньше. Наверное, я привыкла к нему в своей жизни, и такого отвращения, как раньше, он во мне не вызывал. И ненависть притупилась до такой степени, что я уже ее и не испытывала вовсе. А желание почувствовать его близость пересиливало все остальные.

Но ответить не получилось, смогла лишь кивнуть. И тогда он так же молча взял меня за руку и повел в парилку. Но не доходя, остановился и быстро скинул с себя одежду.

– Там жарко, – только и сказал в свое оправдание.

Мне же его слова показались пророческими – жарко будет точно не от печки. И от этой мысли, что-то приятно и томительно сжалось в животе.