Спасибо, ребята! Никогда не забуду вашей доброты!

Я включаю диктофон и начинаю работать…

Отец вошёл в комнату, когда я заканчивал обрабатывать воспоминания Чабана. Молча встал за моей спиной и уставился в монитор.

– Над чем трудимся, Сережа?

– Над мемуарами бывших воинов УПА.

– Не за ту тему ты взялся, сынок… Бандиты убили мою маму, твою бабушку…

– Разве это были воины УПА?

– Какая разница? Полицаи! Одна шайка-лейка… От их рук на Волыни погибло больше народа, чем от немцев. Я знаю об этом не понаслышке – всю войну провёл на оккупированной территории.

– Ты не прав, папа. Они, как и твой отец, боролись с немцами, охраняли местных жителей, не давали угонять в Германию людей и скот. Полицаи, кстати, были их злейшими врагами!

– Не верю… Можно почитать?

– Конечно…

Я вставил в принтер чистый листок. Вышел в «Печать» и нажал «Enter». Быстро отпечатал воспоминания Жуковского, Пархотюка, Чабана…

Отец взял листы и ушёл с ними в другую комнату. Ко мне он вернулся только через полчаса.

– Не знаю, кому и верить, – пробормотал он растерянно.

– Мне…

– Ворошилов утверждает, что ими командовал советский полковник. Это правда?

– Не знаю… Но кличка Рудый мне уже встречалась не раз. В одно и то же время он неожиданно появлялся то в Ковельском, то в Локачинском, а то и во Владимир-Волынском районе… Вот и Чабан вспоминает, что Рудый руководил подготовкой младшего командного состава в Карпиловке…

– Значит, правы те, кто утверждает, что у истоков УПА стоял НКВД?

– Не думаю… Но что они контролировали процесс – это точно. Ещё твой товарищ рассказывал, как организовывалось партизанское движение на Украине.

– Граховский?

– Да…

Хоть я и был тогда подростком, историю ту запомнил слово в слово… В начале войны немцы отпустили по домам пленных красноармейцев – уроженцев Западной Украины. В том числе и моего деда, совравшего, что его фамилия Бортниченко. Так вот… Наши разошлись по селам и думать забыли про сопротивление фашистам. И тогда советское командование решило забросить на Волынь отряд переодетых в немецкую форму спецназовцев, в составе которого оказался и папин друг. Они заходили в дома, где отсиживались советские воины, и просто отстреливали их со словами: «Руссиш партизан». Вот и потянулся ручеёк в леса…

Граховский просил никому не рассказывать об этом. «А то меня и сегодня достанут!» А когда Украина объявила о своей независимости, он выехал на ПМЖ в Молдавию…

Это был весомый аргумент в моём споре с отцом, но тот всё равно не хотел сдаваться.

– Как хочешь, а я останусь при своём мнении. И очень обижусь, если ты не расскажешь правду о событиях тех дней…

Правда в его изложении выглядела так:

– Мой папа – Дмитрий Терентьевич – родом с Урала. Всё имел: землю, скотину, пчелиные ульи – борти. Может, оттуда и пошла наша фамилия… Его родители рано умерли, и он вынужден был жениться: одному с таким хозяйством не управиться… Вскоре на зажиточных крестьян начались гонения, и батя принял решение поступить в военное училище. Закончил его, быстро дослужился до капитана. В 1939 году пехотный полк, в котором он был начальником штаба, направили на Волынь в местечко Олыка. Сейчас всякое пишут, но тогда народ встречал советские войска с цветами и музыкой – я свидетель…