Мне мамаша принесла две пары чистых носков, и я даю ему одну.

– Ну, давай.

– Давай.

Он скручивает халат, сует под пижаму, чтоб не видела сестра на посту, и выходит из палаты – типа, в туалет.

Вечером на кресле сидит новая баба – молодая, лет семнадцать-восемнадцать. Я подхожу и прислоняюсь рядом к стене. На морду она не очень – горбоносая, прыщавая, – но побазарить все равно можно. Мало ли что?

– Привет. Что, новенькая?

– Да, вроде того.

– Сегодня положили?

– Ага.

– А откуда ты вообще, с какого района?

– Ну, допустим, с Ветров.

– А почему «допустим»?

– А это что, допрос?

– Нет, так просто. Интересно.

– А не засунул бы ты свой интерес знаешь куда?

Шизик просыпается и начинает реветь. Рядом с ним – уже другой амбал, не тот, что был утром. Он подходит к посту и что-то говорит сестре.

– Что это было? – спрашивает баба.

– Так, пацан из дурдома. Проснулся вот.

– И что, он так просто здесь лежит?

– А ты что, раньше его не видела?

– Ну я же не знала, что он с дурдома.

– А откуда, по-твоему? Лежит на коридоре, с ним амбал этот.

– А ты здесь давно?

– Три дня.

– И что с тобой такое?

– Так, пописали. А у тебя?

– Аппендицит.

– Что, резать будут?

– Нет. Просто приступ. Таблетки дают, уколы.

– А-а-а.

– Ну, спасибо за разговор, я пошла в палату.

Я тоже прусь в палату, ложусь на кровать. Делать нечего. Читать надоело – читал эту книгу на тихом часу: мужики страниц сто тянули рыбину – сорвалась.

Утром насчет Григоровича подняли хай – когда заметили, что свалил. Приехал конвой, – а его нет. Ну и что они сделают? Побегали, покричали и заткнулись.

Перед обедом на его кровать положили нового пацана. У него язва, будут резать. Он все время лежит и слушает плеер. Я спрашиваю:

– Что ты слушаешь?

– Группа «Кино». Смотрел кино «Асса»?

– Да, смотрел.

– Они там последнюю песню пели.

– Помню, ничего такая песня.

– Здесь ее нет, но есть другие, тоже классные. Хочешь послушать?

– Да.

Он дает мне плеер – добитую поцарапанную «Электронику». Я одеваю на голову наушники, жму на кнопку. Пацан правильно сказал – песни классные.

Я прокручиваю кассету три раза, пока не садятся батарейки. Пацан лежит на своей койке и смотрит в потолок.

– Э, слушай, у тебя еще батарейки есть?

– Не-а. Это последние были. Что, понравилось?

– Ага.

– Могу дать переписать.

– У меня нет магнитофона, не на чем слушать.

– А-а-а.

Несколько мужиков лежат на койках и читают, остальных в палате нет. На потолке горят обмазанные побелкой лампы. В окне светится второй корпус больницы.

Утром на обходе врач говорит мне, что завтра выпишут.

После завтрака иду в процедурный на укол – сейчас я уже ходячий, надо везде самому. Ложусь на кушетку, и медсестра делает укол – ногу сводит противная судорога.

В палате одеваю халат для улицы и спрашиваю у пацана с плеером:

– Пойдешь на улицу?

– Не-а. Я лучше тут посижу, почитаю.

У него на тумбочке – целая стопка книг. Он лежит и с утра до вечера читает.

Посреди двора – фонтан. Труба ржавая, штукатурка обсыпалась. Работает он или нет – не шаю, сейчас все равно бы не включали. Я обхожу вокруг него и прусь к воротам. Выйду в город – не буду ж я здесь по двору ходить кругами, как старики какие-нибудь и рахиты.