Лиз все еще стояла напротив Хантера. Сейчас они над чем-то весело смеялись. Лиз театрально хохотала, откидывая голову и демонстрируя труды своего стоматолога. Ладонью она как бы невзначай накрыла его руку.
Краска бросилась в лицо Клер. Просто неслыханно! Эти двое вели себя вызывающе на глазах целой толпы присутствующих. Возмущению Клер не было предела.
Наконец Хантер повернулся в ее сторону. Ей-богу, чувство, очень напоминающее удовлетворение, наполнило его душу, когда он увидел, с какой яростью Клер нанизывает булки на сосиски. Она делала вид, что страшно занята, но на самом деле готова была лопнуть от ревности.
Какое-то время Хантер продолжал еще общаться с клиентками, иногда поглядывая на часы. Ярмарка должна закрыться в восемь. Через полчаса он заметил, как Клер выключила горелку и начала устало вытирать прилавок. Сосиски кончились. До восьми еще оставалось время. Он ничего не мог поделать и продолжал работать как автомат. Слава богу, время шло, толпа постепенно редела. И тут в конце очереди он заметил Клер. Она с безразличным видом подкрашивала губы.
Сердце неожиданно ухнуло и упало, во рту пересохло. Очень непрофессионально для человека, который за день перецеловал полгорода, отметил про себя Хантер. Через несколько минут он оказался лицом к лицу с женщиной, единственной из всех знающей его настоящие поцелуи.
Он оперся о высокую стойку своей кабинки.
— Так как ты последняя, могу предложить два поцелуя по цене одного.
Клер сделала шаг назад.
— Я пришла не за поцелуем.
— Ты уверена?
— Абсолютно. У тебя и без меня губы раздулись.
Хантер запрокинул голову и расхохотался.
— Да ты просто ревнуешь!
— Я? Никогда!
— Точно-точно! Достаточно было взглянуть на твое лицо, когда Барбара предложила мне эту кабинку две недели назад. И как ты следила за мной сегодня весь вечер!
— Ничего я не следила!
— Следила-следила! Впрочем, самые лучшие поцелуи я приберег напоследок. Для тебя. — Он ласково потянул ее за локоть и заставил зайти за стойку. — Все. Я закончил. Пошли отсюда. — Он опустил жалюзи, и они вышли на улицу.
— Ты что, совсем не получил удовольствия от сегодняшней работы?
— Ни капельки. Клянусь. Слушай, у меня есть два билета на колесо обозрения. От Лиз Говард. Она сказала, что тебе просто необходимо развеяться. Ты слишком много трудилась за последние дни.
— Лиз принесла тебе билеты для меня?
— Угу. — Хантер хитро улыбнулся.
Клер покорно позволила увлечь себя к колесу обозрения возле входа в парк.
Солнце почти село. Воздух становился прохладнее.
— Надо было прихватить пиджак, — пробормотал Хантер, когда они сели в кабинку. Он осторожно придвинулся к Клер и положил руку ей на плечи. — Ты разрешишь мне погреть тебя единственно возможным в такой ситуации способом?
— Постараюсь потерпеть.
Внезапно Хантер почувствовал такое облегчение, как будто тяжелый груз упал наконец с его плеч. Он полностью расслабился. Рядом с Клер можно отдыхать. Быть самим собой. Говорить, что думаешь и, главное, что чувствуешь. Не бояться насмешек. Не бояться быть понятым превратно.
Она — его друг. Единственный друг на протяжении всей жизни. Ей можно доверять самые важные секреты, рассказывать о самых интимных переживаниях, посвящать в самые фантастические мечты. Она была его частью, и было безумно жалко потраченных впустую лет, которые он провел вдали от нее.