– Так вот, – продолжила Катя, выдержав многозначительную паузу. – Ты должна ей все честно рассказать про Булата. Думаю, она сможет… подсказать тебе что-то полезное.

По ее заминке я поняла, что Катя хотела сказать что-то другое. Скорее всего, она предполагала, что Степанида меня излечит от этой пагубной напасти, которой обе они считали Булата. Но я не собираюсь от него излечиваться! Напротив, приложу все усилия, чтобы разыскать его. Сама себе поражалась. Меня даже не смущал тот факт, что по сути Булат меня бросил одну в лесу. В тот момент я была твердо уверена, что у него на это были веские причины. Но в одном я с подругой согласилась – нужно все рассказать знахарке. И именно она поможет мне отыскать Булата.

На пятый день утром я собиралась к Степаниде и понимала, что все еще чувствую себя плохо. Голова кружилась, ноги дрожали от слабости. Все время мне приходилось присаживаться и переводить дыхание. Словно я столетняя старуха, а не молодая девушка.

– Пальмирочка, – Катина мама только так меня называла, – ты какая-то бледненькая. Может полежишь еще денек? А завтра уже пойдешь к Степаниде?

– Нет, теть Свет, я больше не могу валяться без дела. У меня и слабость, наверное, от этого.

Честно говоря, я плохо себе представляла, как пойду куда-то в таком состоянии. Мне даже несколько шагов по комнате дались с трудом. В глазах постоянно темнело. Вдруг я повалюсь в обморок прямо на улице?

– Ну уж одну я тебя точно не пущу. Пойдете все вместе, – обратилась она к Кате с Ариной, которые сидели тут же и скептически наблюдали за моими манипуляциями.

– А то, – хмыкнула Арина. – Она же на развалину похожа.

Добрая у меня подруга, ничего не скажешь, зато верная. А тут уж приходится выбирать, что важнее. Арина не раз меня выручала в сложных ситуациях. Она всегда была готова подставить грубоватое, но дружеское плечо. А это в людях я ценю больше всего.

По улице мы передвигались со скоростью черепах. Девчонки поддерживали меня под руки, как тяжелобольную. Но я и чувствовала себя такой. Ярко светило солнце и жара стояла удушающая, а меня бил озноб, как при высокой температуре. Арина всю дорогу ворчала:

– Куда поперлась, дура безмозглая? Не поправилась же еще до конца? Горит тебе что ли?

Катя шикала на нее и сочувственно вздыхала. Ее романтическая натура прониклась моей проблемой. Она меня понимала лучше. А я просто не могла больше оставаться в неведении. Мне нужно было поговорить с этой Степанидой, спросить у нее про Булата.

В доме она жила шикарном, украшенном цветными наличниками, с ярким флюгером на крыше в виде огромного петуха. Видно, ворожбой своей неплохую деньгу зашибала. Я даже испугалась, а хватит ли мне наличных, чтобы расплатиться с ней. Запоздало подумала, сколько она содрала за свой первый визит с Катиных родителей. Надо будет потом рассчитаться с ними.

Степанида вышла нас встречать и с порога заявила:

– Стойте тут! – это относилось к моим подругам. Арина даже оскорбилась и попыталась что-то возразить, но Катя ее вовремя одернула. – В дом вам нельзя. Сама пусть идет…

С трудом преодолела три ступеньки резного крыльца. Все это время Степанида пристально смотрела на меня, не делая даже попытки помочь, лишь периодически недовольно цокая языком.