— Леонард ле Баннер и Аргус Рейвиль. Родственники величайших людей. Действительно сильные маги, — Лонгвей достал короткий клинок и вбил его в живот Аргуса, пронзая его внутренности и окончательно обрубая регенерацию, как делал то с Маркусом, — И если вас смог победить я, обезьяна без магии, то может вы не такие уж и особенные?
Из разорванного живота Аргуса вытекала кровь. Он чувствовал, как клинок режет его внутренности.
Ощущал, как вместе с силами, его тело покидает и жизнь.
Он понимал, что это конец.
Они проиграли.
— Возможно…, - ухмыльнулся старик, — Чёрт… не думал, что умру от чьих-то рук.
— Никто не думает, — ответил Лонгвей, приставляя меч к шее жертвы.
— Твою мать…, - прохрипел Аргус, — А ведь… только с внуком встретился. И узнал, что сын жив…, - его глаза стекленели, — Ну что ты за… говно… Лонгвей.
— Что-то передать Мей?
— Ага…, - хмыкнул старик, — Чтобы яйца… тебе оторвала.
— Жаль тебя, — улыбнулся Лонгвей, — Мы бы дружили. Но увы, — он заносит меч для удара.
«Да уж…», — в последнюю секунду своей жизни, на лице Аргуса засияла улыбка, — «Прости, Марк. Херовым я был дедушкой…», — он прикрыл глаза, слыша, как клинок рассекает воздух.
Он прожил долгую жизнь. Очень. Он понимал, что рано или поздно она оборвётся, но…
Для Аргуса это была самая ужасная смерть. Он нашёл своего внука, узнал, что родной сын жив, наконец получил надежду на ту спокойную жизнь вместе с семьёй, о какой мечтал.
Он… не хотел умирать.
«Ладно… прощайте», — он выдохнул, — «Надеюсь, я с вами там не увижусь. Живите долго, Кайрус, Маркус. Простите, и прощайте»
Клинок остановился. По шее Аргуса пошла кровь.
Но он её прекрасно ощущал.
— Ты издеваешься… ублю…, - хотел было сказать старик.
— Какого?… — пробормотал Лонгвей и отвёл клинок от шеи жертвы.
Послышались шаги. Тяжёлые, шаркающие шаги.
Аргус открыл глаза.
Там, в проходе, едва стояло на ногах сгорбленное тело. Оно едва держалось, чтобы не завалиться, а туловище походило на разодранный и изрезанный кусок мяса.
— Ладно, а вот теперь даже я удивлён, — задрал брови убийца, — Скажешь как?
— Нужно было рубить мозг, — Маркус едва поднял руку и постучал по виску.
— Ты прирастил голову к телу и восстановил сердце? Ну надо же, чего только в мире не увидишь, — покачал головой Лонгвей, — Что-ж, ладно. Давай второй раунд. Надеюсь получится.
— О-о-о, надейся. Надежда — это единственное, что может тебя спасти, — Маркус сложил печать руками.
Лонвгей сразу же напрягся и отскочил.
«Ч-что он…»
— Воплощение!
Убийца выхватил сияющую катану.
— Венец эволюции Фатума!
Том 2. Глава 25
И… ничего не произошло. Вообще.
«Плохо…», — подумал Лонгвей, уже приготавливаясь отражать заклинание антимагическим клинком.
Воплощение — уникальное для каждого мага заклинание. Оно зарождается в душе, и если то происходит, маг сразу знает как его применить и что оно делает. Воплощение — что-то вроде вершины уникальности мага. Оно всегда отражает его душу и разум.
И оно всегда очень могущественно. Конечно, есть неполные воплощения, но их довольно легко отличить от настоящих. Для того, чтобы применить это заклинание, его всегда нужно произнести. И чем опаснее оно звучит — тем опасней и является.