— Запомните, юноша, в этом доме играют непременно в старинные игры, не пьют сухих вин и водки, а только старое, теплых тонов красное вино, и сюда не приводят женщин. Сонечка — исключение.

Он присоединился к играющим, и в воздухе, над столом, среди струй и волнистых колец ароматного сигарного и табачного дыма вновь поплыли, ныряя и всплывая, загадочные слова: покер, пас, флеш, блеф, карэ, мягко падали на стол карты, глухо стучали донышки бутылок.

Женька тянул вино, курил, осматривался. Он чувствовал себя свободно, ему здесь нравилось, хотя и казалось все каким-то ненастоящим, даже камин, в котором потрескивали два больших березовых полена.

Наконец игроки бросили карты, разминаясь, походили по комнате и собрались у камина, обсуждая нюансы оконченной партии.

Потом известный комик исполнил свою новую интермедию, известный учёный поделился своими личными, отличающимися от официальной точки зрения соображениями в отношении возможных контактов с внеземными цивилизациями, а известный писатель рассказал о своих ближайших творческих планах и прочел наизусть наиболее удачный отрывок из нового романа.

— Ну, еще по бокалу бургундского — и на коней, господа, — сказал хозяин дома и повернулся к Женьке: — Попробуете, юноша? Рискнете? Вы, собственно, какие игры знаете? Что предпочитаете?

Женька опять усмехнулся и стал загибать пальцы:

— Девятка, Акулина, подкидной, очко и этот… забыл… по очень интересный.

— У!.. — разочарованно и с чувством снисходительного превосходства протянул хозяин. — Если бы не столь солидная рекомендация достопочтенного Вольдемара, Сонечка давным-давно указала бы вам на дверь, а может быть, и выкинула бы вслед вам на лестницу вашу шляпу. Но тем не менее попробуем. Лиха беда начало. Ловите свое счастье, благосклонное к новичкам и невеждам, делайте ставки.

Женька сел за стол, и ему вкратце объяснили правила игры, обещая помогать по ее ходу советами. Вальтер не играл; он пристроился рядом и, как опытный водитель новичка, направлял Женьку подсказками по извилистому и неожиданному пути. Он все время наклонялся к нему и то одобрительно кивал, то значительно цыкал и недовольно хмурил брови.

Вообще-то Женька побаивался карт и ждал, что все будут ловить его, новичка, попытаются воспользоваться его неопытностью и обдерут как липку да еще заставят играть в долг. Но ничего этого не было. Очень скоро он освоился, не заметил, как увлекся, и стал свободно пользоваться терминами игры, понимая их смысл и значение, сам уже записывал мелком, сам пользовался щеточкой и даже отваживался спорить, испытывая симпатию к своим партнерам за дружескую снисходительность и благодарность за помощь, не обижаясь на мягкое подшучивание над его неизбежными ошибками.

Женьке импонировал сам процесс игры, дающий возможность поразмышлять, накапливать информацию, анализировать ее и предугадывать ход противника; ему нравилось обмениваться с партнерами новыми словами, которые он перебирал, как ребенок только что подаренные игрушки, и старыми, ничего не значащими шутками, которые давали необходимый отдых голове и очищали ее для очередного решения. А когда он в конце концов еще и оказался при вполне приличном выигрыше, то не удержался и подмигнул хозяину дома. Его поздравили с дебютом, а известный ученый, поглаживая академическую бородку, даже похвалил: