— Господи, Лори, хватит дрейфить! Снимай эту чертову крышку! — (Я подчиняюсь, смотрю, затаив дыхание.) — Ну и что там?

— Одна голубая линия. — Я шумно выдыхаю, меня бьет дрожь. — Только одна. Это означает, что я не беременна?

— Да, Лу. Мне очень жаль, — вздыхает Сара. — Ничего, скоро все получится. Главное, не унывай.

Я бросаю полоску на пол и закрываю глаза руками:

— Я и не думаю унывать, Сар.

Оскар возвращается около восьми. Я сижу за кухонным столом в пижаме, передо мной — стакан красного вина. Он смотрит на стакан и неодобрительно вскидывает бровь:

— Ты уверена, что тебе стоит пить?

Холодность тона свидетельствует о том, что настроение его за прошедшие дни не изменилось.

— Я думала, что беременна, но выяснилось, что нет, — качаю я головой. — Сегодня сделала тест. Это просто задержка. Такое бывает.

Выражение его лица смягчается, он пытается встретиться со мной взглядом:

— Ты себя нормально чувствуешь?

Этот простой вопрос приводит меня в замешательство. Не знаю, что в данной ситуации означает слово «нормально».

— Не уверена, — пожимаю я плечами.

Оскар наливает себе вина и садится за стол напротив меня. Вид у него усталый. Я бы хотела приготовить ему обед и набрать ванну. Но не могу отказаться от решения, которое приняла, сидя на полу со злополучным тестом в руках.

— Ты дал согласие на новую должность?

Оскар смотрит в свой стакан:

— Думаю, у тебя не было сомнений в том, что я это сделаю.

— Не было, — медленно отвечаю я. — Для тебя это единственно правильный выбор.

— Но не для тебя, так надо понимать? — В его голосе на этот раз нет ни злобы, ни раздражения.

Наверное, он понял, что продолжать спор нет никакого смысла. Мы лишь попусту истреплем друг другу нервы.

— Нет, не для меня, — отвечаю я, чувствуя, как на глазах закипают слезы. Судорожно сглатываю, всей душой желая как можно быстрее закончить этот мучительный разговор. — Последние два дня я пыталась решить, как жить дальше, если я действительно беременна. — (Оскар смотрит на меня, не говоря ни слова.) — А потом я сделала тест, и выяснилось, что никакой беременности нет. Честно тебе скажу, я подумала: «Слава богу!» Теперь у меня есть выбор.

Оскар, похоже, впал в оторопь. Жестокие слова, которые я должна произнести, застревают у меня в горле. И все же я говорю:

— Оскар, я не хочу переезжать в Бельгию.

Он смотрит на меня с недоумением, словно не может понять, куда исчезла та женщина, которую он когда-то полюбил. Догадываюсь, что такого поворота событий он не ожидал. Рассчитывал, что я все же смягчусь и уступлю.

— Мы не можем любить друг друга, живя в разных странах. А что, если я все же забеременею? Я не хочу оставаться один на один с ребенком пять дней в неделю.

— Любые проблемы можно разрешить. — Оскар поворачивается на стуле, его колено касается моего. — Конечно, ситуация непростая. Но мы можем найти выход, Лори.

— Оскар, дело не только в твоей работе. Дело не только в том, что ты в Брюсселе, а я в Лондоне. — Я вкладываю в свой голос всю проникновенность, на которую только способна. Смотрю на его лицо, знакомое, любимое, и поверить не могу, что разрыв неизбежен. Муж так долго был моей опорой и защитой, моей тихой гаванью. — Господи боже, ты замечательный парень! Лучший из всех, кого я когда-либо знала. Уверена, что никогда в жизни не встречу никого лучше тебя.