— Кто это такие? — прошептал Мансур.

   — Одно можно сказать с уверенностью — не чагатаи, — ответил Хандал.

   — Да, — согласился Захир, — эти бы не стали церемониться и уже напали бы на нас.

   — Послать к ним человека, господин? — спросил Мансур.

Тимур медленно, отрицательно покачал головой:

   — Нет. Пускай они к нам посылают человека. Мы пришли в эту долину раньше них.

Но, видимо, тот, кто стоял во главе противостоящего лагеря, так не считал. Прошёл час, и не было видно никаких признаков того, что он желает познакомиться. Напротив, перед строем его кибиток появлялось всё больше и больше всадников.

   — Они что, хотят с нами драться? — недоумевали нукеры Тимура.

«Только этого не хватало», — думал он. Теперь он не мог уже выехать навстречу неизвестному беку. Сделав это, он признал бы верховенство над собой, а это сильно повредило бы его авторитету в глазах своих людей. Не мог он рисковать в нынешнем положении.

Прошёл ещё час.

Тимур понимал, что это бессмысленное противостояние может кончиться только одним способом — схваткой. Никому не нужной и кровавой.

Тимур был внешне спокоен — никто не должен был догадываться о том, что происходит у него в душе. Он искал выход. Искал и не находил. Из двух имевшихся: схватка или подчинение, его ни один не устраивал.

Солнце стояло уже высоко, и воздух в долине стал теплее. Потом горячее. Наконец он раскалился. На мгновение Тимур отвёл взгляд от созерцания чужого лагеря и оглядел горные окрестности. Справа, в проёме между двумя серыми скальными громадами, он увидел тонкий вертикальный язычок дыма.

И тут же понял, что ему нужно делать.

   — В моё отсутствие распоряжается Мансур, — сказал он и повернул коня в сторону скального провала.

Стоило ему отъехать от своего лагеря шагов на двадцать или тридцать, как от кибиток противостоящего лагеря тоже отделилась конная фигура. И тоже направилась в сторону бесшумно струящегося к небесам дымного языка.

Неизвестный бек, судя по всему, тоже всё утро ломал голову над тем, как ему поступить, и теперь с облегчением принимал выход, предложенный Тимуром.

Оба ехали шагом. Оба не глядели в сторону друг друга. Оба были видны как на ладони нескольким сотням людей, собравшимся в двух лагерях.

Неподалёку у входа в провал, в котором скрывалось убежище Амир Халала, покрытое дёрном пространство кончалось. А значит, кончалась бесшумная часть прогулки. Подковы лошадей одновременно загремели по мелким белым камням, которыми было выстлано дно неглубокого ущелья, в глубине которого перед входом в пещеру отшельника горел священный очаг.

Тимур и его неизвестный противник ехали рядом, почти цепляясь стременами, но при этом не глядя друг на друга. Перед самой пещерой они спешились.

Тимур в правую сторону, незнакомец — в левую.

Оставив лошадей, оба направились ко входу в пещеру.

Тимур обогнул священный очаг справа, незнакомец — слева.

У входа, занавешенного старинной тростниковой циновкой, оба остановились. Настал решающий момент. Кто должен войти первым? Тот, кто стоит справа, или тот, кто стоит слева? Сами явившиеся к отшельнику не в состоянии были решить это. Молчаливое бдение перед камышовой циновкой могло продолжаться сколь угодно долго, когда бы не раздавшийся из пещеры голос. Он повелел им войти.