Улыбаясь, Степан спустился с виадука и зашагал мимо корпусов завода им. 25 Октября, где собирали мощные судовые дизели. Пыльные и закопченные окна пропускали ритмичные глухие удары, гулкий медный звон и басистое гудение.

Навстречу Вакарчуку шли, переваливаясь, толстые домохозяйки с авоськами, набитыми продуктами, – эти возвращались с центрального рынка. Другие, с пустыми руками, обгоняли его, спеша сделать покупки.

Он один шагал спокойно, будто совершал променад. Бабка, ковылявшая мимо, удивленно глянула на его блуждающую улыбку, и Степан тут же напустил на себя вид серьезный и деловитый. А в голове звучал бравурный марш. Так с ним всегда – стоило только зашагать поэнергичней, и тут же, как условный рефлекс, наигрывается музыка, обычно сопутствующая парадам.

А сегодня у него просто отличное настроение. Он снова в деле!

Эти несколько лет, пока он «лежал на дне», как подводная лодка, тянулись невыносимо долго, будто в заключении. Былая радость увяла быстро, лишь изредка вспыхивая робкой надеждой.

И вот ровно две недели назад зазвонил телефон. «Алло?» – буркнул Степан, подозревая, что это неугомонное начальство его тревожит, задумав, как в прошлый раз, вызвать на работу в законный выходной. «Ты уже собрался? – донесся из трубки грубоватый бесцеремонный голос. – Спиннинг свой не забудь! А я закидушки возьму. Там сомы – просто звери!»

Степан едва не послал любителя рыбалки, как вдруг до него дошло – это же пароль! Облизав пересохшие губы, Вакарчук ответил охрипшим от волнения голосом: «Вы ошиблись номером, я рыбалкой не увлекаюсь. Попробуйте набрать еще раз». После короткой паузы грубоватый абонент сказал: «А-а, это я, наверное, вместо тройки восьмерку набрал!» И пошли гудки…

– Да! – приглушенно воскликнул агент Вендиго. – Да! Да!

«Восьмерка» вместо «тройки» – значит, закладка на старом кладбище, на могиле тети Муси. Что может быть естественней, чем уход за местом вечного упокоения?

В жизни он никогда так быстро не собирался, как в тот день. Не вытерпев ожидания на остановке, тормознул такси.

На кладбище было тихо и спокойно. Корявые черные деревья, похожие на могильные кресты, оградки, кое-как сваренные из арматуры, пирамидки, крашенные серебрянкой, и того же серого цвета странные памятники, похожие на перекошенные трапеции. Атеистическая альтернатива кресту – стилизация огня факела, должно быть…

С громко колотящимся сердцем, Степан порылся в выцветшем венке… Его пальцы тут же нащупали жесткие кусочки фотопленки. И будто южный ветерок подул, донося чужедальнее тепло…

…На углу улиц Гагарина и Лейтенанта Шмидта выгибался дугой, будто кронверк, знаменитый «Красный дом», четырехэтажное здание из кирпича яркого кумачевого цвета.

Лёшка Бессмертнов по кличке Бес обнаружился во дворе, на обычном своем месте.

«Вся шайка здесь!» – усмехнулся Вакарчук, оглядывая скучающих пацанов, гревшихся на солнышке и в открытую смоливших папироски.

Удивительно, но милиция не брала Леху «на карандаш» – старшак отличался умом и природной сметкой. Громких дел за его гавриками не числилось – то бутылку портвейна выхватят с прилавка и шмыгнут через подсобку, то у школоты мелочь вытрясут, то схлестнутся с «молодежкой» из соседнего района. Баловство, лишь бы адреналин выпрыснуть.