Сейчас Наталья ощущалась очень четко. Она не верила, что я смогу ей помочь – надежда умерла давно. Девушка просто общалась, устав от долгого одиночества, и, коли уж я затеял какую-то странную игру, то пускай, поиграем…

Я пригладил Наташины волосы и накрыл ладонями ее глаза. Меня сбивала с мысли волнующая ложбинка, открывавшаяся в зоне декольте, и я с огорчением зажмурился. Сосредоточился. Напрягся.

– Какие у тебя ладони горячие… – пробормотала Фраинд. – Печет…

– Это хорошо… – глухо сказал я.

Минута за минутой я подпитывал энергией увядший зрительный нерв, тормошил девичий организм по-всякому – ускорял обмен веществ, будил скрытые резервы, умножал и возводил в степень регенерацию тканей.

– Все на сегодня, – выдохнул я. – Сейчас тебе надо посидеть, а лучше полежать. Поспать можно. Поднимется температура, но ты не пугайся – это не воспаление, так надо. Улучшение наступит часа через четыре или через пять, у каждого по-разному. Сделаем так – я пока схожу домой, а вечером зайду к тебе. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Наташа и добавила неуверенно: – Слабость такая и тепло… А в глазах будто иголочки малюсенькие, часто-часто покалывают… И вправду, спать потянуло!

– Давай, помогу. – Уложив девушку на диван и укрыв ее пледом, я сказал негромко:

– Все будет хорошо, вот увидишь!

Одевшись и прихватив сумку, я покинул пятую квартиру и уже на лестнице хмыкнул, припомнив свои последние слова. А вот увидит!

В «военный дом» я вернулся после шести, когда уже стемнело. Изо всех окон выбивался уютный желтый свет, кроме двух темных рам на втором этаже. Поднявшись, я толкнул знакомую дверь.

– Это ты? – окликнул Наташин голос из темноты.

– Это я.

Нашарив рукой выключатель, я щелкнул им. Ярко вспыхнула лампа под абажуром, освещая Наташу, – девушка, закутавшись в теплый махровый халат, устроилась с ногами в кресле, прихватив полы коленями. Лицо ее вдруг исказилось в жалкой гримасе.

– Я вижу свет! – тоненько закричала она. – Свет! Я его вижу!

Она спустила босые ноги на пол и вскочила, водя перед собой руками. Халат распахнулся, сверкнуло белым и розовым голое тело, и я тут же отвел глаза, как будто Наташа могла заметить мой неуёмный интерес.

– Ну вот, видишь, – обрадованно забормотал я, одной рукой целомудренно запахивая полу халата, а другой улавливая девичью ладонь. Наташа тут же ухватилась за меня, прижалась, стиснула, заревела, покрывая мое лицо горячими поцелуями и касаясь мокрыми щеками.

– Я вижу свет… – блаженно тянула она. – Спасибо, спасибо тебе! Я теперь буду жить! Понимаешь? Господи, ты представь только – я вижу свет! Это… это…

Не находя слов для выражения, Наташа замотала головой и уткнула ее мне в грудь.

– Спасибо… Спасибо…

Гладя девичьи волосы, я ощутил, что они влажные – помыла-таки, молодец. Ожила!

Девушка подняла голову и посмотрела на меня все еще незрячими глазами.

– Меня зовут Наташа, – сказала она. – А тебя? – Я вздохнул.

– Лучше я промолчу, Наташ, – сказал виновато. – Меня ищут и могут выйти… через тебя. Давай познакомимся позже, ближе к лету!

– Давай! – с готовностью согласилась девушка. – А ты еще придешь?