Хотя Джудит всей душой болела за Филлис, нашлась в ее сердце и, толика сочувствия Сирилу. Она не могла представить себе худшей участи, чем необходимость против желания работать под землей. Но, как бы там ни было, Сирил человек семейный, у него на плечах Филлис и Анна.

— Ты хочешь сказать, что в случае войны он намерен воспользоваться долгожданной возможностью?

— Вроде того.

— Но как же ты?! И малышка?

— Не знаю. Как-нибудь, даст Бог, проживем.

Вот она, еще одна причина для беспокойства. В голове у Джудит зароилось множество вопросов, но один из них был важнее прочих.

— Кому принадлежит этот дом?

— Горнопромышленной компании. Они предложили его Сирилу, еще когда мы не были женаты. Если бы не это… мы бы до сих пор «гуляли». У нас не было ровным счетом никакой мебели — родные помогли. Моя мама подарила нам кровать, а бабушка Сирила разрешила взять этот стол и несколько стульев.

— Вам нужно платить квартирную плату?

— Нет, это вроде временного жилья.

— Значит… если Сирил уйдет воевать, тебе придется съехать отсюда?

— Они не позволят мне жить тут одной. Дом потребуется для другого работника.

— И что тогда?

— Наверно, вернусь к маме.

— В домик в Сент-Джасте? Филлис, для тебя там не хватит места!

— В тесноте — не в обиде.

— Ох, как это жестоко!

— Я пыталась переубедить его, Джудит. Пыталась заставить посмотреть на все с моей точки зрения. Но он такой упрямый. Я тебе говорю, он всю жизнь только и мечтал о том, чтобы плавать… Иногда, — хмыкнула Филлис, — мне кажется, он молится о том, чтобы поскорее началась война.

— Не смей даже думать такое! Уверена, что это не так. Сирил понятия не имеет, с чем столкнется — там ведь не просто море, там пушки, торпеды, подводные лодки и бомбы.

— Я все это ему говорила. Но нельзя запретить мужчине пойти сражаться за свою страну. И ты не можешь отнять у человека то единственное, о чем он всегда мечтал.

— Нет, просто я думаю, это ужасно несправедливо. А как же твои желания и мечты?..

— Мои мечты? Знаешь, чего я хочу? Я думаю иногда об этом. Я хочу жить в красивом доме, с цветами и настоящей ванной. Избаловалась я, пока жила с вами в Ривервью. Там я увидела впервые в жизни ванную — всегда горячая вода, стоит только открыть кран, и аромат мыла твоей матери… А сад? Никогда не забуду этот сад, как мы сидели там летними деньками и чаевничали на свежем воздухе. И всюду цветы. Я посадила перед домом анютины глазки, но тут нет солнца, один только ветер. И ни кусочка земли на заднем дворе. Нет, я не жалуюсь. У нас есть крыша над головой, и, наверно, это лучшее жилье, какое у меня когда-либо будет. Но ведь мечтать не вредно, правда?

— Да… мечтать не вредно, — вздохнула Джудит.

Они опять замолчали — темы для разговора как-то неожиданно иссякли, и казалось, им больше нечего сказать друг другу. Все было слишком ужасно, слишком печально. Наконец Филлис рассеяла унылые чары. Она откинулась на спинку стула и неожиданно усмехнулась.

— Бог ты мой, — воскликнула она, — и что это мы сидим тут кислые, точно две старухи на похоронах! — Джудит вспомнила с любовью и благодарностью, что в любой, даже самой трудной ситуации Филлис всегда умела найти повод для шутки. — С такими мрачными лицами, будто приговорены к расстрелу!