Лучше всего было то, что не возникло никаких проблем с моим телефоном - который на самом деле был телефоном Лиз. Во всяком случае, его больше не существовало. Мама бросила его в мусоросжигатель и велела мне сказать, что я его потерял, если кто-нибудь спросит. Никто не спросил. Что касается того, почему Лиз поехала в Нью-Йорк и похитила меня, полиция пришла к выводу, который мама уже озвучивала: Лиз хотела, чтобы рядом с ней был ребенок, когда она поедет на запад, возможно, полагая, что женщина, путешествующая с ребенком, привлечет меньше внимания. Никто, казалось, не рассматривал возможность того, что я попытаюсь сбежать или, по крайней мере, позову на помощь, когда мы остановимся на заправке или в кафешке, где-то в Пенсильвании, Индиане или Монтане. Конечно же, я бы этого не сделал. Я был бы послушной маленькой жертвой похищения, как Элизабет Смарт[49]. Потому что я был ребенком.

В течение недели газеты раскручивали этот ролик, отчасти потому, что Марсден был наркобароном, но в основном из-за фотографий, найденных в его комнате страха. И Лиз была своего рода героем, странно, но это правда. БЫВШИЙ КОП ПОГИБАЕТ ПОСЛЕ ПЫТОК И УБИЙСТВА ПОРНО ДОНА, гремели «Дейли Ньюс». Ни слова о том, что она потеряла работу в результате расследования ДСБ и положительного теста на наркотики, но тот факт, что она сыграла важную роль в обнаружении последней бомбы Бомбилы, прежде чем та смогла отправить на тот свет кучу покупателей, был там упомянут. Должно быть, репортер из «Пост» проник в дом Марсдена («Тараканы вездесущи», - сказала мама), а может быть, у них в картотеке были фотографии его дома в Ренфилде, потому что их заголовок гласил «В ДОМЕ УЖАСОВ ВЕЛИКОГО ДОННИ» Моя мать просто смеялась над этим, говоря, что понимание апострофа в «Пост» было хорошей параллелью их понимания американской политики.

- Не большоЙ, - сказала она, когда я спросил. - А «ВЕЛИКИЙ».[50]

Ладно, мам. Как скажешь.

Вскоре другие новости вытеснили «Дом ужасов» Большого Донни с первых полос газет, и моя слава в школе померкла. Как там Лиз говорила про Чета Аткинса: как быстро забываются великие. Я снова столкнулся с проблемой знакомства с девушками, потому что стоял и ждал пока они подойдут к моему шкафчику, с глазами, накрашенными тушью и поджатыми губами, чтобы завести со мной разговор. Я играл в теннис и пробовался на роль в школьной постановке. В итоге я получил только второстепенную роль и две фразы, но постарался вложить в них всю свою душу. Я играл в видеоигры со своими друзьями. Я повел Мэри Лу Стайн в кино и поцеловал ее. Она поцеловала меня в ответ, и это было великолепно.

Вот набросок, полный переворачивающихся календарных страниц. Это должно быть было в 2016-м, а потом в 2017-м. Иногда мне снилось, что я нахожусь на этой проселочной дороге и просыпаюсь, зажимая рот руками и думая: Не свистнул ли я? О Боже, неужели я свистнул? Но эти сны приходили все реже. Иногда я видел мертвых людей, но не слишком часто, и они не были страшными. Однажды мама спросила меня, вижу ли я мертвецов, и я ответил, что почти не вижу, зная, что от этого ей станет легче. Именно этого я и добивался, потому что она тоже прошла через трудные времена, и я это понимал.