Я едва сдержала крик. Закрыла глаза, вспоминая каждую секунду: Найл подо мной, его твердый толстый член во мне, он поднимает бедра, стремясь глубже войти в меня. А потом я кончаю и он кладет меня на ковер. Найл, грубый и обезумевший, держит меня за бедра и входит, входит, входит…

Я широко открыла глаза, когда меня пронзило воспоминание обо всем остальном – о том, что произошло до прекрасного, головокружительного секса. То есть о том, что я умудрилась ляпнуть о своей любви к нему, и о том, как целую вечность он моргал, хлопая длинными ресницами и пытаясь сформулировать тысячу отговорок, перед тем как поцеловать меня в лоб и заявить: «Ты просто прелесть».

Ты просто прелесть.

Наверное, это был самый жуткий момент в моей жизни. С учетом того, что он вспомнил о Порции через несколько секунд после секса.

Сколько раз я говорила Найлу Стелле о том, что я его люблю, и он занимался со мной сексом, чтобы отвлечь меня от того, что он не ответил: один.

Сколько раз Найл Стелла портил состояние блаженства рассказами о сексе с бывшей женой: тоже один.

Что ж, фактически мы занимались сексом два раза.

Я осторожно выскользнула из-под его тяжелой руки. Все тело ныло, ноги и руки затекли, грудь была чувствительна к любому прикосновению. С каждым шагом в сторону ванной боль в мышцах и между ног напоминала мне, какими прекрасными оказались сдерживаемое желание и неудовлетворенность, когда он наконец дал им волю.

Но после? Вовсе не так хорошо. На самом деле, стоило ему заговорить о ней, моим первым порывом было пнуть его по яйцам. Брак Найла сформировал у него ужасное представление об отношениях, и он начал понимать это только сейчас. Что подходит одной паре, не всегда годится для другой, и к счастью, он проявлял готовность меняться.

Мое тело… тело все еще ныло и гудело от того, что было самым крышесносным, самым потрясающим сексом в моей жизни. Мое тело чувствовало, что хорошо было нам обоим.

Но сердце мое сомневалось. Мне было плохо при мысли о том, что если бы я не сказала о своих чувствах, мы бы целовались, обнимались, гладили друг друга, а потом просто уснули. Найл так осторожен и так внимателен, и я знаю, что его уважительное отношение к сексу затмевалось только его новым стремлением показать мне, что он может быть человеком, который мне нужен.

Я быстренько воспользовалась туалетом и сполоснула лицо и руки. Мыло, полотенца – вся ванная пахла Найлом. Уверена, моя кожа тоже им пахнет.

На цыпочках я вышла в гостиную, где повсюду были разбросаны наши вещи. Посреди стояло пустое кресло – напоминание о том, что он не отвел меня в свою постель, а трахнул прямо здесь. Дважды. Я пыталась не искать в этом никакого подтекста. Может, он просто был сильно возбужден. Или секс в его постели был для него новым пугающим рубежом.

Лифчик висел на подлокотнике, юбка валялась в нескольких футах дальше на ковре, Я собрала одежду, вспоминая произошедшее.

Как он смотрел, стаскивая с меня юбку.

Как он сосал мою грудь.

Его рот, когда я расстегнула ремень на брюках.

Как это было, когда он наконец, наконец вошел в меня.