На заднем фоне слышится требовательный рёв Ульяны. Сердце обливается кровью, грудь инстинктивно начинает набухать и гореть. Больше всего на свете я мечтаю оказаться рядом со своей малышкой. Меня интересует только её жизнь. Всё остальное не имеет значения! Абсолютно никакого.

— Что за ребёнок? Почему она постоянно ревёт? — со злым рыком спрашивает бывший. — Значит так. Даша… В полицию не звони. Или не увидишь дочку живой. Никогда. Ясно?

— Как ты мог опуститься до похищения? Почему ты не оставишь меня в покое?!

— Риторический вопрос? — хихикает урод. — Мне плевать на тебя. Я не хотел семью, слюнявчиков и гору вонючих подгузников! Работа за границей? Ты такая наивная… Работёнка мне подвернулась. Но далеко не за границей. И всё шло… более-менее сносно. Пока твой новый хахаль не отобрал у меня кое-что ценное.

— ЧТО?! Что ты такое несёшь? — спрашиваю, поражаясь наглости и цинизму ублюдка. — Не смей пачкать имя Игоря своим грязным языком.

— О, я уже понял, что он не рассказал тебе о нашей милой встрече, когда он отобрал мою заначку с товаром. После этого у меня появились большие неприятности. Меня поставили на счётчик, пришлось лезть всюду… Там-сям. Но долг только растёт. Так что я… готов на всё. Иначе мне крышка. И потребовать возмещения — это так правильно! Мне нужно… пять лямов. Сегодня же.

Хватаю воздух ртом. Всё происходящее кажется мне просто кошмарным сном. Какой долг? Какой товар? Что он несёт?!

— Пять миллионов? У меня… нет таких денег!

— Зато у твоего хахаля есть бабки. Тебе есть о чём поговорить с ним. Перезвоню через час. Назначу время и место!

Бывший парень отключается первым.

Он лжёт. Нагло. Гнусно. Грязно лжёт. У меня в голове не укладывается, как можно быть таким полным ничтожеством, лишённым совести. Но внезапно я понимаю, как напрягается камнем тело Игоря, прижатое к моему.

— Это моя вина, — глухо произносит он.

Я оборачиваюсь на него и не понимаю, о чём он хочет сказать мне!

— Это же просто… бред!

— Прости, — качает головой. — Но я видел твоего бывшего. Ещё в тот день, когда собирал твои вещи. Я наткнулся на него в момент, когда он шарился на кухне в поисках заначки. Он мелкий дилер, распространяет таблетки по клубам. Я… — лицо Игоря суровеет. Он раскаивается. Ему тяжело говорить, но он заканчивает свою речь. — Я вспылил. Поддал ему немного и спустил все таблетки в унитаз. Вышвырнул парня из квартиры.

— Ты ничего мне не говорил! Почему? — приближаюсь к Игорю, ударяя его кулачком по массивному плечу. — Если бы ты просто сказал мне о нём, о том, какой он человек и во что ввязался, я бы ни за что… Ни за что не ответила на его звонок. Не пришла бы поговорить с ним. А теперь пострадала моя дочка. А что… что если он не просто распространяет, но и употребляет наркотики? Такие люди готовы на всё. Даже на убийство! Моя Уля у него в заложниках…

Я начинаю плакать. Слёзы льются по моему лицу безостановочно. Игорь сжимает мои плечи руками, вжимая лицом в грудь.

— Отпусти! Ты виноват в этом! Ты… — ударяю его, но словно бью камень.

Игорю ничего не стоит заглушить мои крики и истерику на своей массивной груди. Он шепчет слова извинения и просит прощения за то, что промолчал.