– Они не рассчитывали, что все выплывет наружу, – сдержанно напомнил Сонни.

И все же кто ему позвонил?

В «Свекрафте» царил невиданный хаос. Том это понял с первой секунды, когда перед ним раздвинулись двери вестибюля. Ильва, секретарь, вцепилась в руки двух молодых сотрудников, имена которых Том не знал, и смотрела как прикованная специальный выпуск новостей. Бизнес-канал, на котором обычно показывают постоянно меняющиеся цифры курсов акций на бирже. Мелькнуло лицо Кнута, потом что-то с похоронной физиономией произнес диктор, и появился зубчатый график – акции «Свекрафта» неуклонно падали.

Он прошел по коридору с множеством дверей по сторонам и остановился перед огромным кабинетом генерального. Еще сквозь стекло он увидел Гелас со скрещенными на груди руками и Стефана Хольмена, заведующего финансовым отделом. Тот сгорбился на стуле, спрятав лицо в ладони.

Том вошел и закрыл за собой дверь.

Гелас встретилась с ним взглядом. Глаза ее еле заметно просияли, но она тут же отвернулась и внятно произнесла:

– Пришел Том Бликсен.

Он немного удивился – все и так наверняка заметили, что он пришел. Но сразу догадался – оказывается, она с кем-то говорила по громкой связи.

Огонек в ее глазах исчез – лицо предельно серьезно и сосредоточено. Верхняя пуговица шелковой блузки оторвалась, и он заметил бретельку лифчика – того самого, что был на ней вчера.

– Том, – Гелас подняла бровь, – у нас председатель правления на линии. Из Ниццы.

– Есть самолет в двенадцать часов, – послышался хриплый, сильно искаженный микрофоном голос. – Должен прибыть в контору около четырех.

– Хорошо, мы должны обсудить стратегию поведения с масс-медиа. Я набросала Q&A[15]. Сейчас пошлю, просмотрите в самолете.

– Хорошо. На этом кончаем – пора паковаться. Увидимся через несколько часов.

Оглушительные короткие гудки, как в театре: главный герой понял, что возлюбленная его покинула, и так и остался стоять, тупо вслушиваясь в короткие возгласы отключенного телефона.

Гелас, внезапно обессилев, опустилась на стул.

В кабинете наступила тяжелая тишина. Еле слышное гудение вентиляторов и отдаленный шум движения с улицы.

– Что мы еще знаем? – спросил Том после долгой паузы.

– О Кнуте – ничего.

Стефан выпрямился на стуле и пригладил редкие темно-русые волосы.

– Торги на наши акции приостановлены в четверть десятого утра, – сказал он, не отрывая глаз от стола. – За пятнадцать минут упали на двадцать пять процентов. Биржа требует важной информации. Они не могут затягивать перерыв.

– Важной? – переспросил Том. – Мы и сами не прочь ее узнать.

– Вот именно. В первую очередь информация нужна нам. Я звонила в полицию. – Гелас пожала плечами и передразнила скороговоркой без интонаций: – «На этой стадии предварительного расследования мы не можем разглашать результаты». У твоего попугая, Стефан, и то больше узнаешь.

Стефан невольно улыбнулся, хотя поводов для улыбок было мало.

А Гелас не улыбалась.

– Я, конечно, информировала правление. Вечером соберется экстренное совещание. Я должна представить ситуацию – и что я им представлю? Я же ничего не знаю. А журналисты из штанов выпрыгивают. Телефон не умолкает.