Входит Маурисьо. Изабелла поднимается.
Маурисьо. Внучка исповедуется бабушке? Тем хуже для внука, он же супруг.
Бабушка. Почему ты думаешь, что мы говорили о тебе? Разве у нас не может быть других тем?
Маурисьо. Конечно, много есть тем, и даже очень важных. Разрешите узнать, какие именно привлекли ваше внимание?
Изабелла. Так, тебе неинтересно будет. Женские дела.
Маурисьо. Ну, понятно. Говорили о тряпках, да?
Бабушка. Конечно. Дай тебе Бог всегда так хорошо угадывать, мальчик. Таким умным людям, как ты, не мешает иногда спускаться с облаков (смотрит на Изабеллу) и пройтись по нашей грешной земле.
Маурисьо. Изабелла сказала обо мне что-нибудь плохое?
Изабелла. Наоборот. Я рассказывала, как я счастлива.
Бабушка. У некоторых женщин своеобразная манера быть счастливыми. Попробуй это понять, а то ты слишком привык, что все тебе падает с неба. И смотри, не огорчай ее! Она уже не одна. Теперь нас двое. (Вынимает из шкафа картонную коробку) Возьми, дорогой. Ведь тебе это очень нужно.
Маурисьо. Что это?
Бабушка. Сетка от москитов. (Выходит в сад)
Маурисьо. Какие москиты?
Изабелла. Мне пришлось выдумать. Сегодня утром Хеновева видела, что ты спишь в другой комнате.
Маурисьо. Черт! Так я и знал! Единственный раз я забыл запереть дверь.
Изабелла. Не волнуйся. Все улажено.
Маурисьо. Совсем улажено? Ты уверена, она ничего не подозревает?
Изабелла. Теперь ничего. Рядом с тобой так легко приучаешься врать.
Маурисьо. Очень деликатный способ назвать меня лгуном.
Изабелла. Человеком с воображением. Это был комплимент твоему мастерству.
Маурисьо. Наверное, ты опять очень нервничала, как всегда.
Изабелла. Ко всему привыкаешь.
Маурисьо. Ну, теперь немного осталось. Могу сообщить тебе хорошую новость. Завтра с утра мы получим телеграмму из Канады, а к вечеру два билета на самолет.
Изабелла(вздрагивает). Не может быть! Ты хочешь сказать, что мы уезжаем?
Маурисьо. Да, Элена обо всем позаботится.
Изабелла. Это и есть твоя хорошая новость?
Маурисьо. Чем же плохо? Кончились, наконец, эти трюки и укоры совести, от которых ты спать не могла. Теперь — последний семейный вечер, трогательное прощание… и снова на воле! Миссия выполнена. Ты недовольна?
Изабелла. Очень, очень довольна.
Маурисьо. По твоему лицу это незаметно.
Изабелла. Так, сразу, немножко трудно…
Маурисьо. Не думала же ты, что мы будем здесь всю жизнь? Ты сама говорила столько раз, что это жестокая игра и что ты не можешь.
Изабелла. Так и было, вначале. Только я знаю, чего мне стоило привыкнуть. Теперь посмотрим, чего мне стоит отвыкнуть. Значит, завтра?
Маурисьо. Завтра.
Изабелла. Ты бы не мог подождать еще немножко? Ну, хоть один день?
Маурисьо. Зачем? Все, что можно было сделать для этой женщины, сделано.
Изабелла. Не для нее, Маурисьо. Теперь — для меня. Мне надо привыкнуть к мысли…
Маурисьо. Я все меньше тебя понимаю. Для начала я поручил тебе исключительно трудное дело. Ты справилась, и с такой невероятной естественностью, как будто ты и впрямь счастливая новобрачная. А теперь, когда мы дошли до заключительной сцены, неужели у тебя не хватит сил?