Джаред лишь кивнул, не заботясь о том, что ни его брат, ни сестра не могли видеть его кивок, и словно на деревянных ногах поплелся к двери.

В том, что эта комната, столько лет хранившая тайну, перестала быть секретной, было нечто такое, что заставило Джареда почувствовать: ничего и никогда уже не будет по-прежнему.

Все вместе — Саймон, Джаред и Мэллори — поднялись по лестнице на чердак и пересекли помещение, ступая по сверкающим осколкам разбитых елочных украшений и по разорванным одежным чехлам. Время от времени они слышали скрежет у себя над головой, и тогда в сумрачном свете мелькала осыпавшаяся пылью побелка, обрушиваемая от ударов когтей грифона.

— Еще один уровень, и мы на крыше, — сказал Джаред, указывая на последний лестничный пролет. Тот вел в единственную, находящуюся на самом верху дома башенку с окнами, выходящими на все четыре стороны света.

— Кажется, я слышу лай, — доложил Саймон, карабкаясь наверх впереди всех. — Похоже, гоблин пока что жив.

Когда они достигли башни, Мэллори просунула свой меч между оконными рамами одного из окон, раскрывая их. Джаред пытался открыть другие.

— Я пойду первым, — сказал Саймон.

Он запрыгнул на подоконник и, стараясь не задеть торчащие из рамы осколки, выбрался на крышу.

— Подожди! — крикнул Джаред. — Почему ты решил, что справишься с разозлившимся грифоном?

Но Саймон, кажется, не обратил на слова брата никакого внимания.

Мэл подвязала меч к поясу платья так, что он повис у нее на боку.

— Давай!

Джаред занес ногу через подоконник и ступил на черепицу. Неожиданно яркий солнечный свет почти ослепил его, но уже в следующий момент расплывающийся взгляд мальчика различил лес за их лужайкой, а потом и Саймона, приближавшегося к грифону, который загнал в угол гоблина. Несчастный уперся спиной в одну из печных труб. И это был… Пискун.

— Хватит пялиться, черепахоногие! — завопил Пискун. — Быстрее, помогите мне, ленивые улитки!

Он прижимался к кирпичной стенке трубы, одной рукой придерживая полы незастегнутого пальто, явно что-то пряча там, и угрожающе размахивая зажатой в другой руке рогаткой.

— Пискун?! — Джаред остановился и усмехнулся, оглядев гоблина, который, как всегда, раздавал всем и каждому свои особые определения. Но тут же нахмурился:

— А что ты-то здесь делаешь?

Саймон оттеснял грифона назад, встав между ним и Пискуном и громко покрикивая на питомца. Байрон отвернул голову с огромным клювом в сторону и моргнул, затем сильно ударил по крыше лапой с когтями, больше похожей на львиную, чем на птичью. Джаред сильно подозревал, что Байрон думает, будто все тут решили поиграть в какую-то новую игру.

Пискун затравленно смотрел на Джареда:

— Я не знал, что это ваш дом, пока не появился грифон.

— Ты… ты помогал захватить нашу маму?! — Джаред почувствовал, как его лицо охватил жар, разгораясь все больше и больше. — Громил наш дом? Убивал питомцев Саймона?

Он на пару шагов приблизился к Пискуну, сжимая кулаки. «Я доверял этому хобгоблину. Пискун даже нравился мне. А он оказался предателем!» Джаред едва мог соображать — так у него шумело в ушах.