Человек, не испытывающий желания властвовать над кем-то, самоутверждаться – ведь в этом нет необходимости! – жив, он дышит, он занимается своим делом – этого уже достаточно. Он нашел свой почерк. И конечно, это его почерк, а не чей-то еще.

И помни: если уникален даже твой отпечаток пальца, то что говорить о твоей сути? Если природа не создала двух одинаковых пальцев… Сколько заботы! На двух пальцах даже по ошибке не может быть одинаковых линий – а ведь на Земле живет пять миллиардов человек!

Твоя суть так важна, что ее невозможно заменить.

Ты – это просто ты.

Делай то, что исходит из тебя, – но не для самоутверждения, а для самовыражения! Пой свою песню, исполняй свой танец, получай наслаждение от того, каким тебя создала природа.

Если мы сможем уничтожить комплекс неполноценности… а ведь это очень просто: достаточно, чтобы учителя и родители не навязывали своих идей беззащитным детям. И уже через два десятилетия появится поколение, свободное от комплекса неполноценности. А вместе с ним исчезнет вся политика, исчезнут все президенты и премьер-министры. И их уход будет таким облегчением для всех!

У людей начнет проявляться творческое начало. Люди станут музыкантами, танцорами, художниками, плотниками. В мире появится столько всевозможного творчества! Но никто не будет ни с кем соревноваться, каждый будет просто делать то, что умеет лучше всего, и радоваться этому. Радость будет заключаться не в соперничестве, не в том, чтобы прийти первым, а в том, чтобы просто делать свое дело. Само дело станет приносить радость.

Таким я вижу нового человека. Он будет работать, но работа будет его жизнью, частью его души. И неважно, чем именно он занимается.

Это напомнило мне о том, как Авраам Линкольн стал президентом США. Его отец был сапожником. И естественно, эгоистичных людей очень раздражало, что сын сапожника теперь станет президентом. Они были аристократами, большими богачами и считали, что право занимать высший пост принадлежит только им. А тут сын сапожника!

В первый день, когда Авраам Линкольн вошел в зал, чтобы произнести речь по случаю инаугурации, один из присутствующих, очень богатый аристократ, поднялся и сказал: «Мистер Линкольн, только не забывайте, что ваш отец когда-то делал моей семье ботинки». И все сенаторы расхохотались – они думали, что выставили Авраама Линкольна на посмешище.

Но такие люди, как Линкольн, сделаны совершенно из другого теста. Линкольн посмотрел на того человека и сказал: «Сэр, я знаю, что мой отец приходил к вам домой и делал обувь для вашей семьи. Равно как и для многих других, кто здесь присутствует… Потому что лучше него обувь не делал никто. Он был творцом. Его обувь была не просто обувью, он вкладывал в нее всю душу. Я хочу вас спросить: у вас есть какие-нибудь жалобы? Ведь я и сам умею делать обувь, так что, если вы чем-то недовольны, я сделаю вам новую пару. Но я знаю, что никто никогда не жаловался на обувь моего отца. Он был гением, великим творцом, и я горжусь им!»

В Сенате наступила гробовая тишина. Никто не мог понять, что же он за человек, этот Авраам Линкольн. Он приравнял работу сапожника к искусству, к творчеству. И он гордился своим отцом, потому что тот делал такую обувь, на которую ни разу не жаловались. И даже, став президентом США, он был готов, в случае чьего-то недовольства, сделать новую пару обуви.