Воздвиженского она узнала сразу, он выделялся из толпы. Высокий, широкоплечий, невероятно элегантный, он искал кого-то глазами. Марго шагнула к нему.

– Андрей Станиславович? Я Тасина тетя…

– Очень приятно. Но где же Тася?

– Она в машине. Я подумала, что не стоит ей пока появляться рядом с вами.

– Боже, вы правы, я не подумал об этом, благодарю вас. Но как ваше имя-отчество?

– Маргарита Александровна. Идемте!

Тут же к Андрею кинулся какой-то прыщавый юноша с фотоаппаратом.

– Господин Воздвиженский, один вопрос!

– Никаких вопросов! – Он энергично взял Марго под руку и прибавил шагу.

– Господин Воздвиженский… – парень побежал за ними следом.

– Как вы были правы, Маргарита Александровна, но, боюсь, теперь где-нибудь появится ваша фотография…

– Ерунда, меня это не пугает. Я думала, будет хуже.

– Да нет, оперные певцы в России не столь уж лакомая добыча для папарацци. Скажите, отчего умерла Матильда Наумовна?

Марго в двух словах объяснила ему.

– Да, она всегда была чудачкой. И всегда была верна себе.

– Возьмите, это письмо к вам.

– Спасибо, я потом прочту.

– Вот мы и пришли. Садитесь назад, там Тася.

Он открыл дверцу, раздался громкий визг Таськи:

– Андрюша!

И все смолкло. Марго шепнула водителю:

– Володя, я потом все объясню. Но Александре Игоревне ни слова!

– Да разве я когда-нибудь…

– Нет, я так, на всякий случай.

– Куда едем-то?

– Ах да! Андрей Станиславович, куда вас отвезти?

– В консерваторию. Я договорюсь о похоронах, хочу непременно спеть… И туда мне пришлют машину. Тася пойдет со мной. Потом я ее отвезу, куда вы скажете. Я представлю ее ректору, на всякий случай. И еще – Тася тоже должна спеть во время панихиды.

– Я? – взвизгнула Таська. – Да ни за что на свете! Я не умею, я боюсь.

– Никто и не ждет твоих умений. Но похороны еще послезавтра, подготовишься. Ты последняя находка Матильды и обязана спеть. И заявить таким образом о себе.

Он говорил жестко, непререкаемо. Силен, подумала Марго.

– Но я же просто опозорюсь! Как я могу петь в консерватории? Что? – в голосе Таськи звучала паника.

– Мы решим, что ты будешь петь. Маргарита Александровна, вы не считаете, что это необходимо?

– Пожалуй. Впрочем, вам виднее!

– Я прошу меня извинить, но я сейчас прочту письмо.

В зеркале Марго увидела, что Таська забилась в угол машины, бледная, несчастная.

Если думать о карьере певицы, то такой человек ей и нужен. Я уверена, что он заставит девчонку выйти и спеть. И сразу хочет представить ее ректору. То есть привлечь внимание к ее особе… Но что я скажу Але? Впрочем, зачем мне что-то говорить? Теперь пусть он занимается всем дальнейшим.

– С ума сойти, – проговорил Воздвиженский растроганно. – Мне иной раз казалось, что Матильда если не сумасшедшая, то по крайней мере сумасбродка… Но так разумно все устроить… Потрясающе! И я, разумеется, сделаю абсолютно все. Тася, у тебя есть заграничный паспорт?

– Нет.

– Необходимо сделать. Маргарита Александровна, скажите, сколько времени это может занять?

– Полагаю, за месяц это возможно.

– А если… простимулировать?

– Не знаю, впрочем, думаю, можно. Но к чему такая спешка? Тасе надо еще сдать экзамены… Она не кончила школу… впрочем, вы, вероятно, в курсе?