– Еще как.
Мартынов взял с тумбочки чашку.
Понюхал.
Сморщился.
Вылил содержимое в рукомойник.
Прополоскал.
Потом достал из кармана фляжку.
Налил.
– Тащи.
Леонидов выпил два глотка.
Блаженно закрыл глаза.
– Хорошо.
– Ну а теперь по делу. Ты их узнал, Олег?
– Одного. Пашку. Они всегда в «Домино» парочкой ходят. Он и Виктор. Шоферы из гаража Кремля.
Мартынов присвистнул.
– Ну я пошел вязать их. А тебя в коридоре целая толпа дожидается.
– Кто?
– Сейчас увидишь.
Мартынов открыл дверь.
– У меня все. Заходи, народ.
В комнату ворвалась Татьяна, два редактора, Сергей Есенин и Михаил Романович.
ОГПУ
В кабинете Мартынова собрались оперативники.
– Так, ребята, установлены преступники. Павел Голицын и Виктор Муравьев. Голицын проживает в Армянском переулке, дом два, квартира шесть. Квартира трехкомнатная. Две занимает крупный военный инженер Богомолов с супругой, а одна комната Голицына. У Муравьева собственный дом на Дорогомиловской заставе. Руководством решено – главаря банды будем брать я с четырьмя сотрудниками. Остальные поступают в распоряжение товарища Тыльнера из УГРО и будут вязать Муравьева.
Вместе со всеми в машину сель человек в кепке и дорогом пальто с чемоданчиком в руках.
– Кто это? – спросил один из оперов.
– Специалист по замкам. Тыльнер прислал.
Подъехали к дому. Все окна темные.
– Спит народ. Одни мы, как псы поганые.
– Мы сторожевые псы, – поправил Мартынов, – пошли.
Дверь на площадке третьего этажа была массивной, дубовой.
Три медных головки замков.
– Справитесь? – спросил Мартынов.
– Эти замки моя мастерская делает. Так что, граждане чекисты, примите в сторонку.
Специалист открыл чемодан, вытащил связку ключей.
Покопался у двери.
Нажал.
Дверь отворилась на ширину цепочки.
Мастер достал здоровые кусачки.
Начал перекусывать цепочку.
– Прошу, – он распахнул дверь.
– Спасибо, – Мартынов достал кастет. – Вас довезут, шофер в курсе.
Вошли в спящую квартиру.
Вот две двери военного инженера, обе открыты.
А вот и Пашина комната.
Оперативники ворвались в комнату.
Зажгли свет.
Паша лежал в обнимку с красивой голой женщиной.
Она, увидев оружие, закричала басовито и громко.
Голого Пашу сбросили с постели на пол, надели наручники.
– Не ори, – рявкнул Мартынов, – ты кто?
– Соседка, рыдающе ответила она.
– Значит, муж в командировке, а ты к Паше? Вон отсюда!
Голая баба пролетела сквозь строй изумленных чекистов.
– Начинайте обыск, – скомандовал Мартынов, – да прикройте этого любимца женщин.
С Паши сняли наручники, и он стал медленно одеваться.
Из кармана брюк один из чекистов вынул наган.
Мартынов крутанул барабан.
– Четыре патрона. Три ты в Леонидова выпустил. Так.
Оперативники складывали на стол найденные улики.
Три забандероленных пачки червонцев.
Мартынов взял, посмотрел.
– Ну вот, Паша, эти денежки ты намыл в Старо-Ваганьковком. Правильно. Ну, молчи, а номера на бандеролях сходятся. Где деньги, сука?
Паша молчал.
– Сизов, – крикнул Мартынов.
– Я, товарищ начальник.
– Принеси из машины паяльную лампу и поджаривай ему яйца, пока не скажет, где деньги.
– Не надо, я про ваши приемчики наслышан. Откройте шкаф.
Мартынов открыл.