Шли недели, месяцы, годы — жители королевства были уверены, что горе все не отпускает Королеву и потому она не показывается на публике, хотя на самом деле все это время она проводила в своих покоях, в подземелье и малой гостиной, практикуя искусство магии.

Во время редких прогулок она забиралась куда-нибудь повыше и оттуда всматривалась в простирающееся перед ней королевство. Словно ища кого-то — хоть кого-нибудь, — кто сможет бросить вызов ее красоте.

Удивительно, как легко в ней развилась нелюдимость и холодность. Но королева решила, что это необходимо, ведь ей совсем не хочется вновь испытать боль, подобную той, что она пережила после смерти супруга. Ни за что и никогда. Кроме того, она вовсе не была одинока. Ее красота порождала в окружающих любовь и почтение, а возможно, даже страх. И ради сохранения такого положения она была готова на все, что только было в ее силах.

Она представляла свое сердце в виде разбитого зеркала, чьи осколки звенят в ее груди, сталкиваясь друг с другом, и эти мысли привели к тому, что она перестала ощущать себя человеком. Она отдалилась от всех, кого раньше любила. Даже дочь Белоснежку старательно держала на расстоянии, боясь, что если вдруг и девочка покинет этот мир, ее сердце не выдержит. Королева не могла заставить себя провести в компании Белоснежки дольше нескольких секунд. Она наблюдала, как с каждым прожитым годом все больше расцветает красота дочери, и в душе Королевы росло чувство, отличное от любви. Нечто настолько ужасное, что она даже думать об этом не могла.

Как-то ранним утром, спустя несколько лет после смерти Короля, в дверь в покои Королевы постучали. То была Тилли, личная фрейлина Королевы с тех самых пор, как Верона покинула двор. Тилли всегда говорила очень тихо, и хотя Белоснежка ценила это качество, Королеву оно раздражало, так как она видела в нем признак слабости характера.

— Моя Королева, где вы желаете завтракать? — спросила Тилли.

Королева сердито на нее посмотрела, и Тилли в страхе съежилась.

— В парадном зале, разумеется, глупая. Я приказываю накрывать там с самого начала твоей службы.

Тилли выглядела смущенной.

— Что не так, Тилли? Скажи наконец! — повысила голос Королева.

— Дело в том, что Белоснежка высказала надежду позавтракать в малой гостиной. Она подумала, что это было бы неплохо для разнообразия.

Королева усмехнулась и спросила бедную девушку:

— Разве Белоснежка королева этих земель?

Тилли нервно ответила:

— Нет, моя Королева. Разумеется, вы.

И Королева продолжила:

— Тогда будь так любезна распорядиться, чтобы завтрак накрыли в парадном зале, и передай Белоснежке, что я жду ее к столу.

— Да, моя Королева. Я попрошу, чтобы вам принесли горячую воду для ванны.

— Можешь идти, Тилли, спасибо.

Королева поразилась про себя, что ее окружают столь недалекие девицы. В свои юные годы она не позволяла себе подобного нахальства. Завтрак в малой гостиной, подумать только!

Королева встала с постели, раскрыла шторы и выглянула во двор. Белоснежка сидела на краю колодца — колодца Королевы — и кормила налетевших синешеек. Девочка выросла в юную красавицу. Белоснежка этого не видела, но неподалеку от замка как раз проезжал юноша, который специально остановил лошадь, чтобы полюбоваться на принцессу. Судя по его виду, ее красота буквально его околдовала. То несомненно была любовь с первого взгляда. Королева резким движением задернула шторы и подошла к зеркалу.