– Да, я это ясно осознаю, – гордо подбоченился Геринг, которому каждое упоминание о значительности его роли было в радость.

– Вы и другие сотрудничали для того, чтобы сосредоточить всю власть в германском государстве в руках фюрера, не так ли?

– Я говорил только о своей работе в этом направлении. Всего лишь.

– В 1940 году вы были информированы о том, что германская армия готовится напасть на Советский Союз?

– Да я говорил об этом.

– Германский народ был втянут в войну против Советского Союза. Вы были за этот шаг?

– Германский народ узнал об объявлении войны с Россией только тогда, когда война началась, – усмехнулся Геринг. – Германский народ не имеет ничего общего с этим делом. Его не спрашивали ни о чем. Он только узнал о фактическом положении вещей.

– Как вы считаете, в чем причина гибели германской империи и краха фашистского государства?

– Это воля рока. Мы ошиблись в противнике. Мы не знали и не понимали русских. Они были и остаются загадкой для Запада. Поэтому даже наша, самая отлаженная в Европе агентура оказалась не в состоянии раскрыть истинный военный потенциал Советов.

Джексон, помедлив, решил резко сменить тему и вернуться к временам, когда Гитлер и его подручные еще только планировали свои действия. Видимо, он считал, что тут у него больше шансов припереть Геринга к стене.

– Из этого документа, опубликованного еще в 1935 году, следует, что вы уже тогда планировали милитаризацию Германии… Причем этот документ обозначен грифом «Совершенно секретно»! – патетически воскликнул Джексон.

Геринг укоризненно покачал головой.

– Что-то я не могу припомнить, чтобы Объединенный комитет начальников штабов США публиковал когда-либо свои секретные планы. Неужели вы думаете, что германский штаб занимался такими глупостями. Это не документ, а явная фальшивка!

С балкона донеслись смешки, и Геринг обвел зал победным взглядом.

Уязвленный Джексон неожиданно сорвал с себя наушники и швырнул на стол. И по-детски обидчиво обратился к судьям:

– Я прошу суд призвать подсудимого к порядку. Я прошу обязать его отвечать на вопросы строго по существу, а не пытаться заговаривать суду зубы длинными речами, не относящимися к делу!

Лорд Лоуренс посмотрел на него с сочувствием.

– Уже поступила информация от нашего агента. Джексон настолько обескуражен и раздосадован, что он предложил англичанам вообще отказаться от перекрестных допросов Геринга. Слава богу, те объяснили ему, что это будет расценено как победа рейхсмаршала. И не только его личная победа, а победа всей нацистской идеологии. И тут они правы. В лагерях для военнопленных немецкие солдаты и офицеры, слушая как «Большой Герман» сражается с американским прокурором, каждую его удачную реплику встречали хохотом и криками одобрения. Трансляции затевались американцами, чтобы перевернуть их сознание, а эффект получался противоположный… В одном лагере в толпе военнопленных раздались крики «Хайль Гитлер!». Трансляцию пришлось выключить, а охрана вынуждена была разгонять возбужденных пленных по баракам. В тюрьму уже поступают письма, поддерживающие Геринга…