– Добрый вечер, Николай Степанович, – коротко кивнул контрразведчику Рузский, – хотя какой он к чёрту добрый, видите что творится!.. Простите, дела!

– Да-да, конечно, – понимающе ответил Батюшин, чинно садясь обратно. – Надеюсь, не выгоните вон, хотя у нас здесь тоже почти улица, – кивнул он на высаженное взрывной волной окно, торопливо закрытое чьей-то шинелью.

Рузский пожал плечами, всем своим видом выражая непонимание, что тут делать столичному гостю, хотел что-то сказать, но телеграф затарахтел, плюясь бумажной лентой. Дежурный связист доложил «Родзянко у аппарата!», и генерал сосредоточился на разговоре, забыв о контрразведчике.

– Михаил Владимирович! Беда! – диктовал Рузский связисту. – По неизвестной причине взлетел на воздух поезд с Гучковым и Шульгиным! Скорее всего, оба погибли. Солдаты разбирают обломки, но надежды мало. Куда-то пропал посланный вами американец. Подозреваю, что он тоже находился в вагоне с думскими представителями. У Гучкова на руках остался документ чрезвычайной важности. Надеюсь, вы понимаете, о чем я. Но у меня сохранился дубликат. С кем мне его передать в Петроград?

На несколько минут в комнате связи воцарилась тишина, прерываемая только монотонным жужжанием аппарата Хьюза и заполошными паническими криками за окнами. Наконец застучало печатное устройство, поползла неспешно телеграфная лента. Рузский выхватил её, не дождавшись окончания приёма-передачи, бегло пробежался по тексту. Побледнел, рванул воротник мундира так, что отлетел в сторону крючок, жалобно звякнув.

– … «Никакого американца я к вами не посылал», - Батюшин прочитал конец сообщения через плечо Рузского, незаметно подойдя со спины. – Николай Владимирович, что за американец, простите за профессиональное любопытство?

– Нет! – не отрывая глаз от телеграфной ленты, словно желая найти между строк совсем другие слова, пробормотал Рузский. – Он был так убедителен… И пароль…

– Какой пароль? – живо поинтересовался Батюшин. – Простите, Николай Владимирович, вы меня интригуете…

– Да какого чёрта! – пришёл в себя Рузский и метнул исподлобья молнии в сторону надоедливого контрразведчика. – Ваше какое дело, сударь?

– Ээээ, не скажите, – медовым голосом возразил Батюшин. – Если мы говорим о человеке, вручившем вам взятку в размере миллиона рублей за всемерное содействие иностранным разведочным службам в деле сокрушения Отечества, это как раз самое что ни на есть моё дело!

– Что вы себе позволяете?! Да я вас!.. В порошок!

Дернувшиеся руки генерала вдруг завязли в железной хватке вцепившихся в него сзади рослых, плечистых агентов в штатском, а в комнате связистов вдруг стало непривычно тесно от нахлынувшего народа.

– Изъяли саквояжик? – поинтересовался Батюшин у вошедшего помощника, – всё в порядке? С соблюдением всех процессуальных норм, надеюсь?

На стол перед Рузским молча водрузили до боли знакомую дорожную сумку.

– Ну-с, – продолжил контрразведчик, обращаясь к генералу, – ваши вещички? Можете не отвечать. Не обязательно. Сейчас проверим отпечатки пальцев на ручке, сравним с вашими и всё выясним…