— Когда изучала места обитания Мэвис?

— И это тоже. Но не только. Она знаток. Чтобы выследить Мэвис, это лишнее. Мы покажем наш рисунок владельцам и работникам. Вдруг кто-то ее узнает?

Она взяла свою чашку с кофе.

— Ты там жила, — напомнил ей Рорк. — В том самом доме, всего в паре кварталов от ресторанчика.

— Тогда его там не было, по крайней мере, этих людей я не помню. Она идет по моим следам. Это же мои старые места. Я почему там поселилась? Потому что оттуда рукой подать до Управления. До морга и до лаборатории — тоже.

— Почему бы и ей не поступить так же? — предположил Рорк. — Если она работает в одном из этих учреждений или хотела бы там работать, если она одержима тобой, то почему ей не поселиться там, где жила раньше ты? Ходить по тем же тротуарам, есть, пить, делать покупки, как ты?

— Она могла бы забежать в китайский ресторанчик, но это не то: там узко и нет выхода в проулок через заднюю дверь. Она могла бы продолжить бег, миновать следующий перекресток, где я могла сильнее отстать из-за транспорта. Но она без колебаний метнулась за угол. Она действовала целенаправленно.

Она села на стол.

— Действуй! Ты работаешь быстрее, чем я. Сузь спектр поиска. Проверим, найдется ли кто-то с такими приметами, живущий в радиусе, скажем, шести кварталов от моего прежнего дома.

— Это большая территория, — предупредил он, внося изменения. — Ждать быстрых результатов не приходится.

— Результаты уже неплохие. Я распечатаю картинку.

— Ты забыла про пирог.

Иногда стоит рискнуть. Хотя бы из принципа.

К одежде посыльного, сослужившей такую полезную службу, теперь требовались кое-какие дополнения. И тогда прежняя система сработает опять.

Простой бушлат. Не такой громоздкий, как бурый, покороче. Низко надвинутая морская фуражка с ушами и козырьком, из-под нее торчат короткие пряди темно-каштанового парика, приобретенного несколько месяцев назад за наличные. И не забыть о мерах предосторожности перед сниманием фуражки, прежде чем приступить к делу.

Придется обойтись без темных очков, но сойдет и козырек фуражки. Старые черные сапоги и свисающие на них толстые черные брюки.

Удачной находкой стал грим, из-за которого кожа лица стала гораздо темнее. Она нанесла его на слой шпаклевки, сделавшей заметно толще переносицу. Еще она скрыла зубы — очень неудобно! — и изменила форму рта, создав заметный глубокий прикус.

Это и запомнит случайный свидетель: темный цвет кожи, неверный прикус, короткие всклокоченные волосы каштанового оттенка.

А еще шарф в синюю и серую клетку, прикрывающий подбородок, синие перчатки, огромная, видавшая виды черная сумка курьера.

Она разглядывала себя в высоком трюмо, поворачиваясь то так, то эдак, не упуская ни одной детали. Сравнивая результат дюйм за дюймом с набросками, распространенными полицейским управлением.

Без каблуков она стала на пару дюймов ниже, но без бурого пальто выглядела уже не такой коренастой.

При виде курьера никто не вспомнит про посыльного.

Похоже на уход в подполье, подумалось ей. Ева оценит. Ева поймет, сколько потребовалось времени и усилий, чтобы выглядеть, как человек, который совершит то, что надлежит совершить.