– Хватит! Это я! Вы меня слышите? – Старик коротко, но сильно ударил его по щеке.

Взгляд Матвея прояснился.

– Нужно идти! Понимаете меня? Их тут полно!

Матвей посмотрел на кровавое месиво у своих ног и почувствовал, что его сейчас вырвет. Старик, не давая ему опомниться, тащил Матвея за собой. Безвольный и слишком ошеломленный, чтобы возражать, тот послушно шел за ним.

Иван Александрович открыл дверь и втолкнул Матвея в вестибюль ресторана. Девушка-блондинка все так же сидела у стены, дрожа мелкой дрожью, округлив глаза.

– Поднимайтесь! Я не смогу нести вас! Они уже близко! – резко бросил старик, и это возымело действие.

Мгновение спустя все трое оказались внутри и заперли за собой дверь.

Свет в холле был приглушенным. Откуда-то из глубины доносилась тихая музыка. Это было так похоже на привычную, нормальную жизнь, что Матвею показалось, будто все происходящее ему всего лишь померещилось, приснилось в кошмаре.

Юлиана жива и здорова, она лишь вышла на минутку в туалетную комнату припудрить носик и сейчас вернется обратно. Он выпьет коньяку, возвратится в номер, выспится и напишет хвалебную статью, как и просил Эдик.

Нет никаких монстров. «Плава планина» – обычное место.

– Здесь опасно оставаться. Слишком много окон, они могут разбить их или вышибить дверь, если навалятся все вместе. Мы с вами видели свет с южной стороны. Если выжившие есть, они прячутся где-то там.

Старик указал рукой туда, куда им, по его мнению, следовало пойти. Матвею захотелось врезать Ивану Александровичу со всей мочи. Велеть заткнуться, прекратить морочить голову своими россказнями.

Вместо этого он беспомощно поглядел на Ивана Александровича и выговорил непослушными губами:

– Я убил Юлиану.

В глазах старика застыла беспощадная правда – гораздо более страшная, чем слова Матвея.

– Только не вздумайте сейчас впасть в истерику, – жестко проговорил Иван Александрович. – Вам не за что винить себя. Она уже была мертва.

Девушка, которую они спасли, тихонько заплакала, прижав ладони к лицу.

– А если мы не поторопимся, то тоже умрем, – закончил старик.

На шее девочки болтались наушники. Плеера или еще какого-то устройства, к которому они должны подключаться, не было, только наушники – жалкие, немые, бесполезные обломки. Раньше в них гремела музыка, модные певуны кричали на весь мир о своих чувствах и собственном величии, но теперь все стихло.

Только чудовищные убийцы за дверью бродили, натыкаясь на столы и стулья, ревели и стонали, не то от боли, не то от невозможности добраться до новых жертв.

Вера Ивановна отошла от двери и прижалась к стене. Ей казалось, кровь ее стала ледяной, текла по венам слишком медленно, руки похолодели, все тело застыло. Недавно на ее глазах жестоко убили мужа, но сейчас она была собранна и почти спокойна. Наверное, это какая-то разновидность истерики, и скоро ее накроет с головой, но пока Вера Ивановна мыслила здраво и решения принимала быстрее, чем когда-либо в жизни.

Когда за дверью стали кричать и просить о помощи, она не раздумывая открыла, сжимая в руке свое единственное оружие, которое успела схватить со стола. Позже пришло в голову, что пока была на кухне, могла бы вооружиться получше: там ведь наверняка чего только нет, и топорики для рубки мяса, и огромные разделочные ножи. Но не до того было, а теперь у нее, против целой армии убийц, всего лишь крошечный и не очень-то острый столовый ножик.