Я просто физически ощущал, как у меня за спиной вырастали длинные острые крылья, и мне до зуда хотелось испытать их…
— А теперь я расскажу тебе свой сон, или меня сейчас порвет на лоскуточки!
Отвлекшись от размышлений о том, какие еще безумства можно было бы совершить в моем теперешнем состоянии, я улыбнулся, кивнул и приготовился слушать.
Не считая отца со странностями, у меня огромное число родственников по материнской линии с еще большими отклонениями. Да и сама с детства живу, как будто в двух измерениях, и если бы я родилась в обычной среднестатистической семье, меня, может, даже лечиться отправили. Но в роду у меня нет ни одного человека, близкого к нормальному — то ведьмы, то знахарки, то просто любительницы по параллельным мирам потаскаться. И из поколения в поколение в семье рождаются только женщины и передается история о каком-то древнем проклятии, хотя никто уже не помнит даже, в чем это проклятие заключалось. Единственное, что точно помнят: рождение одних девочек — его следствие. Нет, в младших ветвях мальчики пытались пробиться, но как-то им в этом не очень везло. То умирали в младенчестве, то спивались в зрелом возрасте, то еще какая напасть случалась. А старшая ветвь гордо производила на свет исключительно девочек — и что хочешь с этим, то и делай. Зато с зелеными человечками мы болтаем, как с соседкой по подъезду, и домовые у нас всегда сытые, довольные, деловые и общительные. И с родственниками, за черту ушедшими, тоже как с живыми разговаривать можем. Вот такая у меня семейка со странностями. Так что, когда выяснилось, что я тоже удалась, никто лечить меня не стал, только повздыхали и объяснили, что если видишь что-то — не начинай с этим разговаривать в обществе, пока не убедишься, что другие это тоже видят. Это правило я заучила четко. Я вижу, но остальные обычно не видят.
Под конец первой половины пары, когда разжижение мозга меня немного отпустило, я начала размышлять и об увиденном сне, и о словах жреца, и о странностях отца, и о проклятии по материнской линии. И как-то снова резко захотелось весны в голове, но процесс уже был запущен, и компьютер приступил к анализу, проведению вероятностных расчетов и построению возможных логических цепочек.
К началу перерыва меня просто распирало от желания вылить все это на брата и послушать, что он обо всем думает.
Начать я решила с пересказа сна, косвенно подтверждающего, что у жреца не бред с галлюцинациями, а я действительно являюсь чьим-то там перерождением.
Сначала перед моими глазами плавно, как маятник, раскачивался мой собственный диск, крутясь при этом вокруг собственной оси. На каком-то очередном витке вместо кобры вдруг оказался профиль птицы, больше всего похожей на сокола, хотя я еще тот орнитолог, конечно. Потом картинки стали меняться на каждом повороте диска… Животные и птицы, что-то условно похожее на тюленей — нефельды, и, каждый второй поворот — кобра.
Когда меня начало уже мутить, причем, достаточно сильно, даже во сне, вдруг все резко прекратилось и я увидела себя, вернее не себя… Или себя… Короче, появились яркие-яркие картинки из какого-то странного, моего-немоего детства.