— Разве их сравнишь с цыплятками табака? С маринованными огурчиками?

— Я не люблю чеснок, — пробормотал Гуркин.

— А в ресторане на юбилее прадедушки ты ел сырную пасту! — уличила она его. — И от тебя несло чесноком за три километра!

— Ты перепутала меня с Николаем.

Возможно, он хотел ее уколоть, а возможно, просто изо всех сил отпирался.

— Как же так? Ты молод, полон сил, что для тебя какие-то там пельмени? — не желала сдаваться Мила. — Они усвоились, пока ты ехал в общественном транспорте. Толпа наверняка помогала процессу пищеварения, перетирая пищу путем массирования твоего живота локтями.

Гуркин опустил глаза и побегал ими по сторонам, придумывая, вероятно, новую отговорку. Наконец Мила решила оставить его в покое, и тот радостно потрусил за пледом. «Мужчина и диван — близнецы-братья», — подумала Мила. В бытность мужем Орехов тоже любил лежать на диване и посвящал этому львиную долю своего свободного времени.

«Ну, допустим, поганок насобирал Гуркин, — не веря сама себе, подумала Мила. — Но ведь не он же стрелял в меня на балконе редакции? Мне до мелочей знакомы его фигура и манеры. Его я бы сразу узнала, даже надень он на голову не колготки, а кастрюлю».

Размышляя так, она прикончила цыпленка и решила, что обязательно проследит за Гуркиным, когда тот покинет ее квартиру.

Наступил вечер — время выйти на улицу праздно шатающейся публике. Гуркин тепло распрощался с Милой, снова обозвав ее Тыквочкой, и двинулся вниз по лестнице. Мила мгновенно напялила на себя верхнюю одежду и выскользнула следом. Когда она достигла первого этажа и, приоткрыв щелку, выглянула на улицу, сзади нее раздалось покашливание Листопадова.

— Боюсь, этот тип что-то скрывает, — пояснила Мила. — Хочу немного последить за ним. Ты садись в машину и езжай за мной на некотором расстоянии, хорошо? — Она решила быть с Листопадовым на «ты».

Не дожидаясь ответа, она просочилась на улицу и редкими мягкими прыжками последовала за Гуркиным, который, насвистывая, уходил в темноту. Возле супермаркета он свернул на автостоянку и, достав из кармана ключи, нажал на кнопочку брелока. На его зов откликнулся, громко пискнув и мигнув фарами, жемчужного цвета автомобиль с элегантно вытянутым носом. Пока Гуркин устраивался за рулем, слегка обалдевшая Мила бросилась на обочину ловить Листопадова. Тот подкатил к ней на своем не слишком презентабельном авто и распахнул дверцу.

— Я потрясена! — воскликнула Мила, плюхаясь на переднее сиденье. — Я считала, что мой друг — почти что голодранец!

— Это только справедливо, — откликнулся недовольный Листопадов, — что женщины тоже иногда ошибаются в мужчинах. Не одним же нам накалываться.

— Да нет, я просто киплю негодованием, — Мила не обратила на его слова внимания. — Смотри, Саша, не потеряй его из виду. Господи, почему я не курю, как Ольга? Мне так надо снять стресс!

Листопадов сунул руку за пазуху и достал из внутреннего кармана куртки блестящую плоскую фляжку.

— Вот, — сказал он. — Вернейшее средство. Если, конечно, вы не боитесь спиться, — добавил он с неудовольствием. — Глушите каждый день.