Из-за того, что часто стрелять приходилось в упор, сержанта изрядно забрызгало кровью, вызвав у него вспышку раздражения: камуфляж терял эффективность. Но с другой стороны — сейчас в нём не было особой нужды: паникующие дворняги совершенно не соображали, что происходит. Чимбик шёл сквозь толпу, как горячий нож сквозь масло.

Задержаться пришлось лишь раз, когда обезумевший от ужаса корпорат попытался укрыться от зашедшей на огонёк смерти за живым щитом из трёх идиллиек. Чимбик даже не стал стрелять — просто подошёл и, улучшив момент, свернул дворняге шею. За миг до смерти ублюдка репликант увидел себя в выпученных от ужаса глазах корпората. В них отражалось чудовище, обильно залитое чужой кровью. Нелюдь, созданный сеять смерть и разрушение.

Тело карателя ещё падало, а Чимбик уже плавно развернулся и пристрелил ещё одного штрафника, почти добежавшего до спасительных дверей.

Последний. Хорошая работа.

Репликант бросил взгляд на спасённых идиллиек и замер, увидев своё отражение уже в их глазах. Они видели орудие смерти, равнодушно собирающее кровавую жатву. Не живое, способное сострадать существо, а нечто чуждое ужасающее, противное самой их природе.

Глядя в их глаза, прикасаясь к их душам, сержант вдруг ощутил иррациональный страх. Тот самый, что посещал его всего несколько раз в жизни. Репликант боялся увидеть себя таким же в глазах Талики. В глазах Эйнджелы. Таким, каким его создали. Настоящим. РС-355085. Безжалостным чудовищем, для которого важна лишь цель.

Развернувшись, репликант сорвался с места и взбежал по лестнице. Плевать. Его ждёт Эйнджела. Сержант бежал по коридору, к двери, за которой тепловизор обозначил два женских силуэта, но ощущал как в груди ворочается холодный твёрдый ком. Страх. Страх увидеть своё отражение в её глазах.

Пинком распахнув дверь, Чимбик пулей влетел в кабинет и остановился лишь на балконе, словно налетев на невидимую стену. Он видел одновременно всё: кровь на руках и одежде Лорэй, сползший на диван труп Шеридана с ножами в глазнице и горле, контролировал пространство за балконом, но при этом сама суть сержанта сосредоточилась на глазах Эйнджелы.

Они светились счастьем. В них не было ни страха, ни сомнения — лишь любовь. Она не сомневалась, что он придёт. Она ждала его.

Чимбик растерянно рассматривал героя, который отражался в глазах Эйнджелы.

Холод в груди рассеялся, уступив место ровному огню. Сержант шагнул к девушке, раскрыл забрало шлема и улыбнулся, заключая её в объятья.

— А вот и кавалерия прибыла, — резюмировала Свитари, наблюдая как сестра целует Чимбика.

Сама Ри сидела на подлокотнике кресла с надкушенным персиком в небрежно оттёртой от крови руке.

— Я из Сил Специальных Операций и у нас нет ни бронетехники, ни верховых животных, — напомнил сержант когда поцелуй завершился. — Что тут произошло?

— Я налажала, — призналась Эйнджела, глядя на него сияющим взглядом. — Извини.

Виноватой или раскаявшейся она при этом не выглядела.

— Мы отравили Шеридана, но тот возжелал перепихнуться, — пояснила Свитари, запустив с балкона косточку от персика. — А сестрёнка вдруг ударилась в добродетель и всадила ему нож в глотку.