Острие меча подрагивало в десятке сантиметров от ладоней Эшера, но дальше не двигалось. Внутри меня росло напряжение, все мышцы закаменели, словно я лично держала ладони главы прайда.

— Хочу показать вам, каким может быть мир без ваших блядских законов.

— Хочешь, чтобы вампиры после обращения могли убивать столько людей, сколько захотят?

— Хочу, чтобы они меняли мир как захотят.

Вот ни хрена ж себе пафос у эгоистичной жестокой сволочи.

Люций резко стал мне гораздо интереснее. До этого момента я знала его только как носителя безупречного экстерьера, выдающихся сексуальных умений и фантастической истеричности. А он, оказывается, революционер.

— Этому не бывать! — Эшер сжал челюсти так, что мягкие черты его лица ужесточились, прорисовались желваки, и впервые я увидела, как он выпускает клыки. Ладони медленно стали расходиться, а алое пламя между ними — становиться ярче.

— Достань меч и дерись как мужик! — процедил Люций.

Он вытягивал из меня силу, теперь я понимала это, но и сама с готовностью ее отдавала. Мне хотелось услышать продолжение. Понять, наконец, что происходит, выбрать сторону. Самой. Потому что, по-честному-то, никто из них не удосужился поделиться своей политической программой.

— С больными не дерутся на равных. Их изолируют, — в зеленых глазах Эша больше не было теплоты. Позади него встала Мари, положив ладони на плечи.

— Теперь я понимаю, кто превратил мир в то, что он есть сейчас, — усмехнулся Люций. — С кого берут пример люди в своих мудацких законах.

— Мы обеспечиваем безопасность.

— Вы запираете самую мощную силу в мире, держите их в неведении, — Люций качнул мечом. Мне показалось, что это признак ослабевших рук, но следом качнулся и Эшер, и ладони его сошлись вместе. Алый свет пропал. — Видишь, братец, похоже, что я прав. Магия крови со мной согласилась.

Вообще-то кто бы говорил про запирать и держать в неведении…

— Дорогая, не мельтеши. Тебя бы я увез подальше от этого блядства и позволил творить все, что захочешь. Но тебе нечего терять, увы, ты не подходишь для того, чтобы изменить мир.

Ч-ч-что изменить?

— Давай потом? — раздраженно спросил меня Люций.

— Не давай.

Осталось придумать, чем я могу его шантажировать.

— Нет! — прорычал Эшер, совсем теряя свой милый облик и превращаясь в такую же злобную тварь, каким бывает Люций. Но к этому психопату я уже привыкла как-то, влюбилась вот, а у Эшера на имидже вся власть строилась.

И он не мог сказать ничего лучше — Люций расцвел улыбкой, и я поняла, что ради того, чтобы пойти наперекор он готов даже рассказать мне что-нибудь секретное.

— Так вот, дорогая, ты совершенно права, сейчас расскажу… кстати, мне больше понравилась та часть, где про влюбилась. На что ты готова ради меня теперь? В задницу дашь?

— Заткнись! — это снова Эшер, хотя реплика моя.

Просто я никак не могла выбрать между «заткнись со своими извращенными желаниями» и «продолжай уже, а то сдохнешь и не расскажешь».

— Нормальные желания, совсем уже, — обиделся Люций. Кончик его меча опасно приблизился к глазам Эшера. — Если ты сейчас не достанешь свое оружие, у нашего прайда сменится лидер.