– Ли-иза!!! – истошно завопил Вадим, срываясь с тахты, – Не стреляй, урод!!!

Можно влезть, ни мытьем, так катаньем, в прошлое, но нельзя его вернуть. Она рухнула, перекатилась, разбросала руки. Всё. Вадим прыгнул. Пяткой врезал по плечу. Пистолет уже разворачивался, чтобы продолжить стрельбу, но его вышвырнуло из руки куда-то за мольберты. Полковник взревел благим матом. Вадим орал, тормоза уже не работали. Он схватил негодяя за грудки, свалился на спину, подогнув колено, чтобы перебросить через себя, а потом уж добить до летального исхода, но полковник был скользкий, вертлявый. Он не собирался проигрывать. Удар локтем сокрушил челюсть, искры посыпались слепящим потоком. Он все же отшвырнул Баева от себя, но эффектный бросок через голову уже не удался. Поднялся, качаясь, едва соображая, что надо делать, схватился за ручку на оконной раме, чтобы не упасть. Рама дрогнула, прогнулась. Полковник докатился до тахты, поднялся. Хищная улыбка исказила холеное лицо. Он нагнулся, не сводя глаз с Вадима, подтянул штанину, короткий миг – и он уже сжимал второй пистолет – даже так, пистолетик, с увесистой рукояткой, но коротким стволом.

– Неугомонный вы наш, Вадим Сергеевич, – прохрипел полковник, – Да хватит уже. Сердечно ваш, как говорится…

Он вскинул пистолет. Вадим одновременно оттолкнул от себя раму. Посыпалось стекло, с треском выдрался шпингалет. Но ручка держалась прочно. Он вывалился наружу, оттолкнулся пятками от подоконника. Смена обстановки ошеломила. Свежий воздух, которого так не хватало в закрытом доме… Он повис над газоном, обрамленным бетонным бордюром. Духу не хватило в одно мгновение разжать руки. Он промедлил, тут со звоном распахнулась вторая фрамуга, возник возбужденный лик полковника ФСБ, явно не красящего своей персоной уважаемое ведомство.

– Куда вы вечно пропадаете, Вадим Сергеевич? – с укором молвил он, подался вперед, свесившись через разбитое окно, вытянул руку с пистолетом.

Поздно было прыгать. Он подтянулся резким рывком, вскинул левую ногу, преодолевая жгучую боль в пояснице – яркий миг, он сам не понял, как все произошло: он обхватил ногами полковника за шею, сжал. Пистолет выстрелил, но мимо, он сжал сильнее, изо всех сил, потащил на себя.

– Отпусти, сука… – сипел полковник, – Я же тебя, как щенка сделаю…

– Простите, Игорь Николаевич, с удовольствием бы глянул, как вы делаете щенков, но…

Он видел, как наполнились ужасом глаза полковника. Баев захрипел, вцепился в подоконник. Вадим завершил рывок, чувствуя, как трещит, выламываясь из петель, оконная рама, выволок полковника из дома, как крупную рыбу на белый день. Разжал ноги. Еще не вывернулась рама из надорванного крепежа, а уже последовал этот сладкий звук – разбившегося о бордюр черепа…

Его падение было немногим удачнее. Плохой из него специалист по прыжкам вниз. Падая, он сделал попытку отбросить от себя обломки рамы, но это был полный бред – он сошел с «орбиты», рухнул боком на клумбу, вывихнув плечо, а когда пытался встать (не лежалось отчего-то), слабая рука ушла под весом тела, его куда-то повело, он ударился головой о бетонный поребрик. Сознание выплеснулось, как помои из ведра. Сколько можно биться головой?