– А она укусить может? – спросила Алинка у стоявшего рядом семикурсника. – Клыки вон какие!

– Если приказать – укусит, – кивнул Ситников, – но без яда, конечно. Просто ранки парные останутся.

– А говорить? – продолжала допытываться принцесса.

– Хм, – Матвей озадаченно погладил бритый затылок. – Возможно, если дополнить модель речевыми характеристиками. Но тут мы используем базовую. Только стихию в формуле замени – и можно сотворить и воздушную, и земляную, и огненную тоже…

– Мо-о-ожно, – вредным и противным голосом снова вмешался Ипполит, – но зачем? Бесполезная вещица.

– Красивая, – не согласилась Алинка, аккуратно поглаживая уныло болтающуюся у нее на шее змею по переливающейся рябью шкурке. Проходящие мимо студенты глядели с любопытством, но не останавливались.

– Малышка взрослеет, – голосом томной классной дамы вздохнул Аристарх, – становится настоящей женщиной.

Матвей покраснел.

– Это почему? – не подозревая подвоха, поинтересовалась Алина.

– Невинный ты ребенок, – фыркнул Ипполит. – Только женщины считают красоту преимущественной перед пользой.

Принцесса посмотрела на змею и вздохнула. Все равно красивая.

– Ну и пусть, – сказала она тихонько. Повернулась к Матвею, который чуть ли не с отеческим умилением взирал на них со змеей.

– Любую жидкость можно так переформировать?

– Только ту, в которой воды не меньше семидесяти процентов, – пояснил Ситников. – То есть из бензина или подсолнечного масла нельзя. А вот из сметаны, – он широко улыбнулся, – можно. Мы как-то из борща сделали… первокурсников пугали.

Он смутился под строгим Алининым взглядом.

– Хулюган, – одобрительно протянул Ипполит. – А как я шуткую, так смотрит, будто кувалдой вмазать хочет.

– Тебе каждый первый вмазать хочет, – сварливо откликнулся Аристарх, – потому что язык без костей.

– Каменный! – похвастался Ипполит и показал оный язык в доказательство. Алина прыснула, и змея на ее шее зашуганно дернулась. Принцесса с сожалением поглядела на нее и приказала лезть обратно в бутылку, чтобы деактивировать.

Вот только пить оттуда она точно не будет. Представила – передернулась.

Алина хотела еще рассказать каменам про день рождения Матвея и про тха-охонга и порасспрашивать их, но возле университета уже ждала машина и пришлось прощаться.

– Завтра у нас показательный урок для первокурсников, – сказал Ситников, когда они подошли к гардеробу, – принял курточку Алинки, подержал, чтобы она надела, и принцесса от смущения долго не могла попасть рукой в рукав. – Вам не говорили еще?

– Не-а, – куртка наконец сдалась, и Алина застегнула молнию, подождала, пока оденется друг. Очередь у гардероба стояла небольшая, но на них все равно косились. В огромном холле было много народу; у окон принцесса заметила семикурсницу Мамаеву, которая напала на нее на стадионе. Странно, что эта злыдня еще здесь. Девушка смотрела на принцессу с брезгливостью. Очевидно, ждала, пока на нее обратят внимание, – что-то сказала подружкам, и вся компания заржала, как полоумные пони.

Алина отвернулась. Все-таки правильно она настояла, что продолжит учиться как обычная студентка. Не хватало еще скандала с участием пятой Рудлог и агрессивной семикурсницы.